Известный товар, например один квартер пшеницы, обменивается на x сапожной ваксы, или на y шёлка, или на z золота и т. д., одним словом — на другие товары в самых различных пропорциях. Следовательно, пшеница имеет не одну единственную, а многие меновые стоимости. Но так как и x сапожной ваксы, и y шёлка, и z золота и т. д. составляют меновую стоимость квартера пшеницы, то x сапожной ваксы, y шёлка, z золота и т. д. должны быть меновыми стоимостями, способными замещать друг друга, или равновеликими. Отсюда следует, во-первых, что различные меновые стоимости одного и того же товара выражают нечто одинаковое и, во-вторых, что меновая стоимость вообще может быть лишь способом выражения, лишь «формой проявления» какого-то отличного от неё содержания.
Один квартер пшеницы имеет «многие меновые стоимости» потому что он обменивается на «x сапожной ваксы, или на y шёлка, или на z золота и т. д., одним словом — на другие товары в самых различных пропорциях». Стоимость пшеницы представляет не сама пшеница, а «x сапожной ваксы, или на y шёлка, или на z золота и т. д., одним словом другие товары». Только потому пшеница имеет множество стоимостей, что обмен, распродажа её по килограммам, по квартерам(217кг.) на самые разнообразные товары. Карл Маркс представляет дело так, что имеющийся в наличии 1 квартер, способен сделать это. Он полагает потенциальные возможности обмена 1 квартера, обеспеченные его внутренним содержанием, позволяющее ему обмениваться в самых разных пропорциях на другие товары. Потому он одновременно определённо говорит о том что «« x сапожной ваксы, и y шёлка, и z золота и т. д. составляют (ПРЕДСТАВЛЯЮТ) меновую стоимость квартера пшеницы». Но и тут же подходит к вполне, не то что сомнительному и спорному, а явно зыбкому выводу что « x сапожной ваксы, y шёлка, z золота и т. д. должны быть меновыми стоимостями, способными замещать друг друга, или равновеликими». Логика при этом такая – обмен создаёт и образует равность внутреннего содержания в виде стоимости каждого из товаров. Если равность 1 квартера пшеницы и х сапожной ваксы, несомненна и образуется их внутренним содержанием, так же как 1 квартера пшеницы и x сапожной ваксы, и y шёлка, и z золота и т. д., то вакса, шёлк и золото, тоже должны проявить свою равновеликость. Равность внутреннего содержания. Равновеликость вещей показывает и представляет обмен, а не имманентная стоимость, которая его (обмен) образует. Стоимость 1 квартера пшеницы представляет другой товар, на который она обменивается, это вакса, шёлк и золото. Пшеница стоит других товаров, а не самою себя, имея свою стоимость как «внутреннее содержание», проявляющее себя в обмене. Обмене, который образует пропорционально равное стоимостное отношение товаров. Призрачность коммунизма исходит из такого простого вывода, всеобщего стоимостного равенства произведённых товаров, на основании их внутреннего содержания, принципы которого освещают следующую цитату.
«Возьмём, далее, два товара, например пшеницу и железо. Каково бы ни было их меновое отношение, его всегда можно выразить уравнением, в котором данное количество пшеницы приравнивается известному количеству железа, например: 1 квартер пшеницы = a центнерам железа. Что говорит нам это уравнение? Что в двух различных вещах — в 1 квартере пшеницы и в a центнерах железа — существует нечто общее равной величины».
То, что данное количество пшеницы приравнивается к известному количеству железа, может показать и выразить обмен, а не внутреннее содержание каждого из вещей. То, что 1 квартер пшеницы = а центнерам железа, показывает их стоимость. Но не в том понимании понятия стоимости, каким пользуется К. Маркс, а то что пшеница стоит данного количества железа и наоборот железо стоит столько – то пшеницы. Пшеница показывает стоимость железа, а железо, наоборот, показывает стоимость пшеницы. Карл Маркс рассматривает то чего нет, внутреннюю, имманентную стоимость каждого из товаров, которое образует данное равенство в обмене, «стоимостное равенство».
«Следовательно, обе эти вещи равны чему-то третьему, которое само по себе не есть ни первая, ни вторая из них. Таким образом, каждая из них, поскольку она есть меновая стоимость, должна быть сводима к этому третьему».
Третье, по Марксу, это деньги, в которых, для него, проявляется действительная стоимость товара. Но стоимость он относит не к другому товару, а к самому имманентному его содержанию. На самом деле цена есть денежное выражение стоимости, имеет совершенно другой смысл и сущность. Цена это выражение стоимости товара, но не его внутренней сущности, а стоимость представляет другой труд и продукт. Тот, который стоит его в обмене, в виде другого общественного продукта. Карл Маркс раскрывает внутреннюю жизнь товара, а не общества, который производится, допустим за 1 тысячу рублей (расходы), себестоимость или стоимость «в себе», а продаётся за 2 тысячи. Представление того что 2 тысячи относятся не к действительной стоимости, к тому что действительно стоит данный товар, к его выражению в совокупном общественном продукте, который представляют деньги и родил миф «прибавочной стоимости». «Прибавочная стоимость» это следствие отношения к стоимости, как внутренней стоимости, к выражению того что товар действительно продаётся за 2 тысячи. Действительное значение стоимости товара показывает обмен или обращение (обмен на деньги). Обмен показывает выражение в другом, в общественном продукте, в продукте других. Потому общественный продукт не представляет «множество стоимостей или товаров». Общественный продукт представляет труд других. Карл Маркс исследовал не общество, в котором стоимость является атрибутом социального взаимодействия людей, выражает отношение товаров. Стол стоит 2 тысячи рублей или 4 мешка картошки. Маркс пытается наделить свойством стоимости сам товар, саму произведённую вещь. Вещь, которой он пожаловал те свойство, которыми она не обладает. Труд, который не может быть трудом, потому что это затрата рабочей силы на её производство. Труд не затрата. Стоимость, потому что стоимость это то, что она стоит, т.е. другой товар. Полезность, потому полезность это её социальное значение, полезность её для других, а не функциональная полезность, полезность для практического непосредственного применения. Социальное взаимодействие в обществе образует товар, товар как обмениваемая вещь, а не «многообразие произведённых вещей или товаров». Для Карла Маркса, с его вышеприведённым отношением к выражению основных понятий политэкономии, это было всё равно. Что всё равно, тем что произведённые товары равны, что равны произведённые вещи, как «произведённые трудом стоимости», он показывает на примере площади треугольников.
Иллюстрируем это простым геометрическим примером. Для того чтобы определять и сравнивать площади всех прямолинейных фигур, последние рассекают на треугольники. Самый треугольник сводят к выражению, совершенно отличному от его видимой фигуры, — к половине произведения основания на высоту. Точно так же и меновые стоимости товаров необходимо свести к чему-то общему для них, бо́льшие или меньшие количества чего они представляют.
Политэкономия как наука исходит и рождена из равенства двух вещей – товаров. Но это не равенство двух вещей на основании их «измеренного» внутреннего содержания, которым является стоимость каждого. Стоимость это выражение труда человека в другом общественном труде. Стоимость стола в 5 тысяч рублей, показывает обмен на деньги, а не выражение затрат труда и капитала, которые создали данный стол. 5 тысяч показывают и выражают распоряжение другим общественным трудом, трудом других. Деньги есть право на общественный труд. Деньги показывают и выражают равенство труда столяра и общественного труда. Это равенство образует баланс общества. Карл Маркс представляя общество «множеством произведённых стоимостей», показывает другое равенство, равенство стоимостей, произведённых трудом. Из этого факта получается «трудовое» общество, общество труда который производит равные стоимости. По логике вещей, такое общество скорее можно назвать стоимостное, поскольку социальную связь образует не труд, а стоимость «каждого произведённого товара». Казалось, какая разница, как выражается труд, в стоимости ли или непосредственно. Но это показывает, в свою очередь, новые горизонты обозримого будущего, горизонты того, что согласно теории Маркса, теории «нового общества», все превращаются в наёмных рабочих не у злодея – капиталиста, а наёмные рабочие для общества. Тем самым и обеспечивается равенство людей, как трудящихся, в обществе равно произведённого просто или простого труда, а стоимость, которую он производит, непременно создаст пропорциональные отношения обмена товаров в обществе. Ведь «Товар может быть продуктом самого сложного труда, но его стоимость делает его равным продукту простого труда, и, следовательно, сама представляет лишь определённое количество простого труда»,стр.54.
|