Беда всё - таки в том, что мы всё ещё полагаем, что разделение труда, присуще обществу, может быть искусственно устроено, на основании труда как просто труда и затраты рабочей силы. Мы полагаем, что если организовать разумно общество расставить всех по своим местам и предложить производить честно и качественно свой участок работы, то результат окажется многообещающим. Просто нам кто - то не даёт это сделать, какая «вражеская» рука всегда подставляет под удар. Ведь про позитивные и успешные сдвиги в производстве искусно расставленных по рабочим местам рабочих на булавочной фабрике показывал ещё Адам Смит. Идея организованного труда не даёт покоя и мы даже не задумываемся над мыслью, на которую обращает внимание М. И. Туган – Барановский. «Экономическая наука должна была решить чисто абстрактную проблему: в какие формы сложится игра человеческих интересов, если предположить свободу этой игры? Отдельные частные хозяйства являлись как бы атомами товаро-хозяйственного мира. Психические силы, управляющие этими атомами, предполагались известными. Важнейшей из этих сил можно было считать личный интерес. Надлежало установить, путем чистого умозрения, каковы будут законы взаимодействия и равновесия хозяйственного целого. Задача эта напоминала задачи механики, с тою разницей, что место мертвых частиц материи и физических сил заступали мыслящие и чувствующие личности и психические силы». Нас называют империей несвободы потому что мы до сих пор одержаны идеей справедливого организованного общества. Идею свободы, мы относим, прежде всего, к гражданским свободам, которые, по нашим представлениям, могут быть ограничены в угоду строго организованного общественного производства. Такого метода хозяйствования, которое обеспечивало всех. Идея организации принадлежит прежде всего к обмену, взаимодействию отдельных хозяйственных частей. Но это взаимодействие предполагается не свободным, а строго организованным. Организованным потому что казалось, найдена та величина сущность, которая делает товары равными, это их стоимость. Универсальная величина и сущность, которая показывает «стоимостное», отношение товаров, пропорциональное отношение одной «созданной стоимости» к другой созданной «стоимости». Но это может в то же время выглядеть концептуально, как и их сумма, сумма «стоимостей товарного мира»,23-48. Для того чтобы приветствовать незнакомое и неведомое свойство товара, надо знать что это такое. Стоимость как свойство товара формирует взгляд на системное отношение товаров в обществе, т.е. общество как система основана и обоснована их «стоимостным» отношением. Она же, стоимость, раскрывает теорию общественного богатства, больше «меновых» стоимостей, полагает, образует большее общественное и вещественное богатство. Для достижения цели следует обратиться к практике Карла Маркса, «ощупывать и разглядывать каждый отдельный товар, делать с ним что вам угодно», для того чтобы понять и выразить не бестелесный, виртуальный образ стоимости, а то что товары делает равными. По Марксу эта равность скрыта в самой сущности произведённой вещи, которую предполагается разглядывать и ощупывать, по –видимому «занесённой», «внедрённой» в неё производством, изготовлением. Но коварство «стоимости» состоит в том, что она по неведомым причинам больше стоимости производства. Ту стоимость, которую мы попытаемся понять извлечь и сформулировать в произведённой вещи, методом «щупа», не даёт понять всю её полноту. Стоимость производства вещи, которая предполагает её (стоимость) в ней же самой, в вещи произведённой, произведённой трудом, не может показать всю её комплектность. Причина в том, что стоимость, опять же по неведомым заключениям, больше стоимости её производства. Соответственно в произведённой вещи, товаре, содержится её часть, часть этой самой стоимости. «Если мы издержки производства назовём k, то формула: W = c + v + m превращается в формулу: W = k + m», 25-1-30. Но самое печальное в этой ситуации то, саму истинную стоимость, ту, которая должна показать свою конкретику, законченность, данной формулой, в которой органически входит превышение над издержками производства, нельзя понять. А то что входит в «Манифест..»: «Цена всякого товара, а следовательно и труда, равна издержкам его производства», 4-430, можно отнести к непоследовательности теоретических исследований. Потому, на основании вышеизложенного можно понять только что стоимость товара больше стоимости издержек производства, но почему и насколько этого понять невозможно. Но выразить величину «меновой стоимости» необходимо для понимания стоимостного отношения товаров в обществе и теории народного богатства, как сумму многообразия «полноценных меновых» стоимостей. Пока непонятна сама стоимость, ни как отношение «произведённых стоимостей», ни как сумма производства товаров. Потому слова Маркса: «Стоимостное отношение двух товаров даёт, таким образом, наиболее простое выражение стоимости данного товара», 23-58, представляют логический тупик. Без простого выражения стоимости невозможно представить стоимостного отношения, а с простым выражением стоимости, дела обстоят очень плохо. Стоимость, по словам Карла Маркса больше стоимости производства, издержек производства, но насколько, понять невозможно. Но всё равно это необходимо исключительно для осмыслений общества. «Стоимость», которая рождается в производстве, а проявляется в обмене, должна быть произведённой и производственной. Мало того определённой величиной, для того чтобы понять и представить «стоимостное» отношение товаров, отношение товаров, на основании «произведённых стоимостей». Понять общество как производственный организм, производящий «меновые стоимости». Такое представление общества предполагает утопию, но не тем что предполагает общество в виде некоторого идеала, образца, примера, а виде как раз хозяйственной деятельности по производству общего производства обеспечивающего всех с достатком. Общество образовано взаимодействием человека и человека, человека с другими посредством труда, труда для других, а не общего труда для наиболее полного удовлетворения членов общества. Недостижимость общественного хозяйственного механизма относится к идеи общего труда, который выразил Карл Маркс. «Весь продукт труда союза свободных людей представляет собой общественный продукт. Часть этого продукта служит снова в качестве средств производства….»,23-89. Такое же представление полагает его сподвижник П. Лафарг в работе «За и против коммунизма». «Коммунизм может снова появиться в эволюции человечества только в тот момент, когда будет возможно удовлетворить все нормальные физические и умственные потребности человека, так как деление равных вначале людей на эксплуатирующих и эксплуатируемых возникло именно из-за невозможности для зачаточной промышленности и земледелия первобытного коммунизма удовлетворить потребности, растущие вместе с увеличением числа людей и их социальным прогрессом. Но механика и химия, примененные к промышленности, так усилили производительность человеческого труда, что в настоящее время нет нормальных потребностей, которых бы нельзя было удовлетворить даже с излишком». Такое понимание общества как производственной фабрики, предполагает абстрактность труда и абстрактность поведения человека в обществе. Кто произвёл кружку, человек или автомат, становится неважно, потому что она предполагается как произведённый общественный продукт труда. Продукт произведённый в обществе, а не для общества, в этом заключена абстрактность человека как трудящегося . Марксизм, как теоретическая система объяснения общества представляет абстрактность к понятию продукта труда. Абстрактность принадлежности продукта труда к самому «источнику» труда, человеку. «Вместе с полезным характером продукта труда исчезает и полезный характер представленных в нём видов труда, исчезают, следовательно, различные конкретные формы этих видов труда; последние не различаются более между собой, а сводятся все к одинаковому человеческому труду, к абстрактно человеческому труду. Рассмотрим теперь, что же осталось от продуктов труда. От них ничего не осталось, кроме одинаковой для всех призрачной предметности, простого сгустка лишённого различий человеческого труда, т. е. затраты человеческой рабочей силы безотносительно к форме этой затраты»,23-47. Конкретность труду и продукту труда придаёт его социальная значимость, социальная полезность, как полезность другим, а не абстрактная полезность произведённого общественного продукта, продукта, произведённого в обществе и для общества, для обеспечения общественных потребностей. Чем больше произведено тем лучше, для этого и «изобреталось» «новое, другое общество». Марксизм как теоретическая система, основанная на критике теории физиократов и меркантилистов, представляет собой не переработанный материал пригодный для практического применения, а их механическую смесь. Физиократы показывали общественное богатство как продукт земледелия. Так, например, для объяснения физиократического принципа, следует представить мешок картофеля, который был посажен и дал результат в виде и количестве трёх таких же мешков. Теория общественного богатства ими сформулирована в виде двух мешков, которые являются приплодом, «прибавочной стоимостью» общества. Под чистым продуктом физиократы понимали разницу между суммой всех благ и затратами на производство продукта в сельском хозяйстве. Принцип коммунистического общества общего производства, который предполагает РАСПРЕДЕЛЕНИЕ продукта общего труда с большим общественным остатком. Утопический принцип, который показывает разрыв между трудом и продуктом того труда. Такого разрыва нет и всё производится трудом и всё по труду распределяется в обмене. Карл Маркс то же самое показывает в промышленности, производстве. В следующей цитате мы видим тот же самый принцип физиократов, выраженный другими словами. «Производительным трудом является, следовательно, тот труд, который для рабочего лишь воспроизводит заранее определенную стоимость его рабочей силы, но вместе с тем как деятельность, созидающая стоимость, он реализует стоимость капитала, иными словами, противопоставляет самому рабочему в качестве капитала созданные этим трудом стоимости. Но в то же время рабочая сила покупается только потому, что то количество труда, которое она может и обязывается выполнить, больше того количества труда, которое требуется для воспроизводства рабочей силы; поэтому выполняемый ею труд и выражается в стоимости большей, чем стоимость рабочей силы», 48-47,48. Принцип того, что рабочий трудится 8 часов, хотя для воспроизводства его рабочей силы требуется лишь его половину - есть чистый принцип физиократизма. Положение, когда труд производит стоимости «больше самого труда», представление просто труда и понимание его как затраты рабочей силы. Так же марксизм эксплуатирует тезис меркантилизма объяснения стоимости из стоимости. Вот как Карл Маркс измеряет стоимость стоимостью. «Не остается ничего другого, как определить необходимую цену труда необходимыми жизненными средствами рабочего. Но эти жизненные средства представляют собой товары, имеющие цену. Следовательно, цена труда определяется ценой необходимых жизненных средств, а цена жизненных средств, как и всех других товаров, определяется в первую очередь ценой труда. Следовательно, цена труда, определяемая ценой жизненных средств, определяется ценой труда. Цена труда определяет самое себя. Другими словами, мы не знаем, чем определяется цена труда. Труд имеет здесь вообще цену, потому что он рассматривается как товар. Следовательно, чтобы говорить о цене труда, мы должны знать, что такое вообще цена. Но что такое цена вообще, мы этим путем как раз и не узнаем»,25-2- 435. Стоимость не образуется из стоимости. Труд является первоначальным понятием, поэтому труд стоит другого общественного труда, в котором жизненные средства, те которые обеспечивают физическое и физиологическое существование являются только частью. Капитал, как общественный труд является неоплаченным трудом для трудящегося. Не хлеб, который относится к жизненным средствам, определяет стоимость труда, а наоборот труд определяет стоимость хлеба, тем, что он стоит другого общественного труда.
|