Теория коммунистического общества создавалась из определённого отношения к понятиям. Они образуют «каркас» теории и дают возможность понять сущность общества и общественного производства. Только понятия дают возможность представить и понять, почему коммунистическое общество должно было принять облик общества пролетариата, общества наёмных работников. Понимая и принимая понятия в том смысле, которое привело к созданию общества пролетариата, мы несмотря ни на что, всё равно продолжаем строить коммунизм. Общество всеобщего труда, трудовое общество, в котором материальное тело товар имеет нематериальное выражение в виде стоимости. Почему нет, если все понятия имеют такую же трактовку, представлены так же, как во времена Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Адам Смит начало своего фундаментального труда «Исследование о причинах богатства народов», предопределяет словами: «Годичный труд каждого народа представляет собою первоначальный фонд, который доставляет ему все необходимые для существования и удобства жизни продукты, потребляемые им в течение года и состоящие всегда или из непосредственных продуктов этого труда, или из того, что приобретается в обмен на эти продукты у других народов. В зависимости поэтому от большего или меньшего количества этих продуктов или того, что приобретается в обмен на них, сравнительно с числом тех, кто их потребляет, народ оказывается лучше или хуже снабженным всеми необходимыми предметами и удобствами, в каких он нуждается» Наиглавнейшее представление или даже скорее допущение, которое делает здесь А. Смит, состоит в наличии «годичного труда», труда, который доставляет, т.е. производит за год все необходимые для существования и удобства жизни продукты. Если труд производит больше продуктов, сравнительно с числом тех, кто их потребляет, то из этого происходит увеличение народного богатства на душу населения. Производить больше или создать такую систему общественного производства, которая даёт больший результат самого производства, вот главное направление его теории. Богатство производится трудом, в этом состоит главная позиция Адама Смита. Большее производство обеспечивает лучшее благосостояние народа, в этом состоит главная мысль его «Исследования». Мысль, которая накрепко связывает производство и труд, что производство и есть труд. Неудивительно, что эту мысль подхватил Карл Маркс, выразив её в своём также главном труде «Капитале», в его начале, в виде «огромного скопления товаров». Товаров, которые произвёл труд наёмных рабочих, как производящий класс в условиях капиталистического общества, представляя товар произведённой трудом вещью. Что производство обеспечивает немного не то, что называется товар, и труд это не совсем то, что называется и выражается производством, об этом и пойдёт речь. Эксплуатация мысли огромного массового производства и сейчас на марше, полагая некоторую отстранённость человека от того что он производит. Заменив, скажем производство самого человека, производством роботов. Казалось и кажется, что всё к этому идёт с функционированием огромных производств с малочисленным персоналом. Но во времена написания «Исследования ..» и «Капитала» данная мысль привела к созданию теории общества пролетариата, представляемого огромной фабрикой по производству общественного продукта. Потому общество и предполагалось обществом пролетариата, потому что пролетариат «единственно производящий класс». Общество предполагалось огромной производственной фабрикой устроенной исходя из принципа массового общего труда. Общего труда, который даёт более положительный результат, по отношению к производству каждого человека в отдельности, труда который производит общественное богатство. Это показал сам А. Смит на примере производства булавочной фабрики. По сей день это предполагается основой и сущностью общества, общества, которое имеет цель производства и которую почему – то не удаётся реализовать. Использовать данную систему или схему по – максимуму, производить всё для себя, для людей, для самих трудящихся. Всё остальное предполагается в виде приложения, к этому руководящему принципу, этому абсолюту. Например, казалось фундаментальный для политэкономии вопрос равности труда двух обмениваемых товаров. Если вдуматься, то эти два фундаментальных вопроса политэкономии абсолютное массовое производство и равность труда в двух товарах находятся в явном противоречии. Ничем не ограниченное производство, управляемое только запросами общества и производство, которое ограничивает, «приземляет» обмен, не могут одновременно сосуществовать. Какой – то модели необходимо отдать предпочтение. Притягательность первой очевидна, производить общественное богатство в виде общественного, общего продукта, но на практике она показала свою несостоятельность. Неспособность достойно реализоваться. Предположение второй равности двух трудов в обмениваемых товарах, находятся в совершенно прилагательной форме, в виде приложения, которое только обслуживает идею общего производства. Произведённый труд одного товара равен произведённому труду в другом товаре, это только унылая мотивация факта их производства, производства сразу как товаров. Производства товаров, которое даёт положительный характер равенства, в любых условиях, будь – то в условиях всеобщего труда, будь – то в условиях обособленного капиталистического производства. Исходя из этого положения, что в двух произведённых товарах содержится равный труд, сущность этого равенства имеет прикладной характер. Равенства двух обмениваемых товаров, если не принимать во внимание, что это равенство систематизирует не производство, а общество. Общество структурно образовано трудом для других и потому чтобы конкретизировать понятие труда, столяру необходимо не просто трудом произвести стол. Ему необходимо произвести полезную вещь для других, будь то стол или табурет, а не просто произвести. Потому общество это не огромная бригада столяров, вкупе с рабочими других профессий и специальностей, а структурно образована тем, что каждый производит для других. Так же как каждая клетка нашего организма выполняет определённую работу, питаясь возможностями самого организма. Потому в том всё и дело, что факт производства вещи как товара, вещи для обмена, не проявляют её как само понятие товар. Так же как и затраченный на её производство труд, как труд. Потому следует констатировать, что неопределённость нашей жизни заключена в неопределённости отношения к понятиям. Как относится к тому, если мы называем товаром то, что ещё не вполне товар, а труд, то которое ещё не вполне труд. Потому следует представить то, когда конкретизируются понятия, товар становиться товаром, а труд трудом. Это можно констатировать только тогда, когда обмен совершён, только тогда товар стал товаром и труд трудом. Понятия, которые до того, были просто произведёнными вещами и затратой человеческой рабочей силы. Конкретизация понятий происходит в обмене, в котором товар становится действительно товаром, а труд действительным трудом. Но что определяет стимулирующий момент, что является побудительным аргументом, устраивающим данный обмен? Обмен устраивает, образует труд, тем, что он социальный, социальный он не потому что человек изначально «социальное животное», а тем, что он для других. Тем или чем определяется и выражается структура и системность общества и общественного производства. Сущность человеческого общества, в отличие от устройства социума животных выражается тем, что человек всё не просто производит, а производит для других. В том и проявляется его труд, который устраивает взаимодействие с другим общественным трудом, с трудом других, которое представляет сущность общественного производства. Карл Маркс, как основатель теории общества представлял взаимодействие двух товаров по – другому. Тем, что взаимодействие товаров образует не труд, труд для других, а стоимость каждого из товаров. Т.е. это прежде всего или именно стоимостное взаимодействие товаров, как ценных для общество вещей. Ценность, стоимость которым придаёт производство, представляя стоимостью произведённую вещь. Давид Риккардо в своей работе «Начала политической экономии» справедливо замечал по отношению к понятию стоимости, ценности, что : «Это составляет для политической экономии вопрос громадной важности, так как ниоткуда не вытекало столько ошибок и такого различия мнений в этой науке, как из шаткости значения, которое приписывалось слову ценность». Можно ли говорить о тождественности стоимости и ценности? Пока мы это представляем, мы полагаем ценность и стоимость «в себе», в самом товаре и потому предполагаем товар, как произведённую вещь с особыми качествами. С одной стороны, в своей «глубине», сущности это полезная вещь, полезность которой определяет её ценность, стоимость, благодаря её полезным свойствам. С другой, товар это «меновая стоимость», вещь, которая в других условиях должна показать или показывать другие свойства. Третий взгляд на простую вещь товар, сложно – сочинённый, как полезная вещь, она полезна изначально и продавать, обменивать её вовсе не обязательно, но его меновая стоимость образует системность общества. Т.е. общество, как систему, как структуру обеспечивает как раз меновая стоимость всех товаров, потому что это их стоимостное отношение. Третий взгляд показывает глубокое различие между товаром, как просто полезной вещью и его «меновой стоимостью», в то же время предполагается их единство, как два свойства в «одном флаконе». Товар, как просто вещь, служащая для обеспечения человека, вещь необходимая для жизнедеятельности, с другой, это меновая стоимость, вещь для обмена. Вот как это представляет Карл Маркс: «труд, поскольку он выражен в стоимости, уже не имеет тех признаков, которые принадлежат ему как созидателю потребительных стоимостей». «Но товарами они становятся лишь в силу своего двойственного характера, лишь в силу того, что они одновременно и предметы потребления и носители стоимости». Не знаю кого как, но меня смущает позиция К. Маркса в том, что товарами вещи становятся в силу своего двойственного характера, надо понимать после обретения как – то и где – то качества «носителя меновой стоимости», потому что вроде как товар как предмет потребления должен быть изначально. Надо понимать, что товар полнокровным свои понятием становится после этого обретения, когда он становится «носителем меновой стоимости», чего понять трудно или почти невозможно. Почему он был носителем потребительной стоимости и потом вдруг становится носителем меновой, какие обстоятельства способствуют этому, при том это происходит по отношению к одной и той же вещи. Как рассматривать и с чем связан этот внутренний метаболизм процесса? Удручает ещё и то обстоятельство, что стоимость, в отличии от потребительной стоимости, представляет труд другого качества и свойства. В стоимости труд «не имеет тех признаков», которыми он производит, созидает потребительные стоимости. Для отделения котлет от мух, надо конкретно констатировать то обстоятельство, что просто труд, который производит вещи и труд, который производит вещи для других, для обмена с другими, это два различных понятия. Их различие состоит на основании социального понятия труда. Если труд производит просто вещи для непосредственного применения, потребительные стоимости, то тем самым обеспечивается бытие общины. Если же всё производится для других, для обмена с другими этим самым утверждается сущность общества. Потому труд в обществе выражается в товаре, продукте обмена. Из этого вытекает призрачность анализа равенства двух трудов в обмене, которые конкретно произвели не только сами товары, но и их стоимости. Анализ товара и стоимости А. Смитом, Д. Риккардо и К. Марксом предполагали равенство произведённого, затраченного труда на производство товара, не замечая того что труд понятие социальное. Социальное оно, потому что труд, исключительно труд, создает, образует общество. Потому только обмен двух товаров, равно как и обмен товара на деньги обеспечивают функционирование, социальное состояние общества. В обмене двух товаров проявляется, показывается равность труда для других и труда других, а не просто труда или труда произведённого в обществе. Труд в обществе заключён в товаре, не в продукте производства, а в продукте обмена. Потому стоимость трудовая и исключительно трудовая, потому что труд стоит (равен) другому труду. Обмен констатирует равность и системность общества, превращает общество в систему. Это единственно верная, ТТС, трудовая теория стоимости, игнорирование которой ставит крест на лучшей жизни для трудящихся. Трудовая теория, которая способна претворить в жизнь надежды трудящихся на действительное распределение в обществе по – труду, тем, что предполагает стоимостью другой общественный труд. Распределение стоимости, труда других, полученного из обмена и аргументирует принцип каждому по – труду. С противоположной точки зрения, с той, что труд производит товар и производит его стоимость, которая обеспечивает пропорциональное отношение товаров, начинается строительство «справедливого» общества, в котором обмен организован из «произведённой стоимости» каждого из товаров. Стоимость это то, что товар стоит в обмене, быть – то 2 миллиона или 2 карандаша, которая представляет не сам товар, а то, что он стоит в обмене. Порукой тому или констатацией, равно как и теоретическим выводом является то, что товар товаром становится в обмене, который и «присваивает» ему или выражает его стоимость. До обмена нет ни стоимости и даже нет такого понятия как товар. Стоимостное отношение товаров это строительство того справедливого общества, мечту всех утопистов, от которого мы никак не можем избавиться своими представлениями о понятиях. Стоимость «в себе» или трудовая стоимость, если присмотреться не такая уж и трудовая. Если «Стоимость всякого капиталистически произведённого товара (W) выражается формулой: W = c + v + m», то труду здесь уделено мало места. Так что сказать, что стоимость полностью трудовая можно сказать с большой натяжкой, к тому же если представить что это труд, а не рабочая сила, то трудом здесь и не пахнет. Соответственным образом стоимость создаётся не только трудом, если это труд ( v), а и капиталом (c ), вкупе с «прибавочным трудом», который то ли не совсем труд, то ли совсем не труд ( m), потому что он (прибавочный труд) создаёт, представляет альтернативу, надо полагать основному труду ( v). В отношении же «произведённого товара», необходимо поправить понятие, тем, что производится вещь, а не товар. Товар товаром становится в другом месте и в другое время. Формула «создания стоимости» затраченным трудом, напоминает рецепт средневекового алхимика, потому что стоимость представляет другой общественный труд, труд других. Однако формула стоимости действительна и действительно она полностью трудовая, только в том случае, если принять во внимание то что товар стоит того, что он стоит в обмене. Т.е. W = c + v + m, сразу представляет другой общественный труд, размер которого представляет обмен и которого стоит труд столяра, шахтёра или булочника и т.д. Товар стоит того что он стоит, из этой парадигмы трудом для других выстраивается сущность общества. Стоимость это не сам товар, то, что он стоит. Потому произведённая вещь и затраченный труд НЕ СТОЯТ, не имеют и не могут быть стоимостью. С этой точки зрения формула показывает распределение заработанного общественного труда, в котором стоимость оплачивает рабочую силу. Происходит распределение общественного труда между капиталистом и рабочим, потому К. Маркс не ошибся представляя и подставляя к стоимости капиталистические отношения. Капиталистические они потому, что рабочим оплачивается рабочая сила. Но более он ошибался в отношении общества, представляя его организацию стоимостными отношениями товаров, отношениями «произведённых стоимостей». Организация обмена по – стоимости, а не сам обмен, предполагает утопию общественного хозяйства. Тем, кто хочет заглянуть в глаза этой утопии, следует представить строгую организацию стоимостного обмена произведённых товаров. Трудящимся, которое строят светлое капиталистическое завтра надо знать, что бывший когда – то социализм на просторах нашей Родины это, как сейчас говорят, фейк. Социализма ещё не было!!!
|