С О Ц И Н Т Е Г Р У М

цивилизационный форум
     На главную страницу сайта Социнтегрум      Люди и идеи      Организации      Ресурсы Сети      Публикации      Каталог      Публикатор_картинок
                       
 
Текущее время: Чт мар 28, 2024 11:22 pm

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 3581 ]  На страницу Пред.  1 ... 193, 194, 195, 196, 197, 198, 199 ... 239  След.
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 09, 2020 1:00 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Геннадий писал(а):
Валерий писал(а):
Геннадий писал(а):
ТТС Маркса не смогут понять ни через 100, ни через 1000 лет, потому, что она не верна.

Вот именно данное утверждение нуждается в доказательстве.
Карты в руки!

С уважением,
В.К.

Доказываю!
В теории автосоизмеряющихся стоимостей товары на рынке не соизмеряются ни по каким параметрам.
В этой теории каждый участник обмена соизмеряет собственную выгоду от обмена с выгодой своих конкурентов.
На рынке свободной конкуренции стремление каждого участника обмена получить выгоду (в условиях отсутствия привилегий) рождает, - исключительно посредством конкуренции, - «равенство выгод», рождает равновесие: равенство цен у всех одинаковых товаров и равенство норм прибыли у всех производителей средневидовой производительности.
То есть рынок свободной конкуренции, посредством конкуренции, или, что, то же самое, по мановению «невидимой руки» Адама Смита, формирует баланс интересов между «нормальными» ценами и «нормальными» прибылями.
Монополист же может смещать точку баланса интересов в свою пользу. Так формируются «ненормальные», монопольные или административные цены и прибыли.
Стоимость, формирующая «нормальные» цены и прибыли, есть объективная величина стоимости.
Стоимость, формирующая монопольные или административные цены и прибыли, есть субъективная величина стоимости.
Объективная величина стоимости, формируя баланс интересов, отражает равенство между стоимостью товара и стоимостью его производства.
Субъективная величина стоимости товара может как многократно превосходить стоимость его производства, так и ровняться нулю.
В соответствии с теорией автосоизмеряющихся стоимостей, цена товара формируется в «борьбе» противоположностей диалектической системы «покупатель – продавец», а стоимость товара формируется в «борьбе» нескольких таких одновидовых диалектических систем.
Цена товара - это цена индивида товара, стоимость товара - цена вида товаров, разница отражает лишь субъективную точку зрения.
Терминологический аппарат, основанный на таких терминах как «абстрактный трут», «предельная полезность блага» и прочие, не отражает объективную реальность товарообмена.

С уважением

Геннадий Алексеевич, спасибо за ответ.
Но в нем нет ответа по существу заданного вопроса. Так почему же ТТС Маркса не верна?

Я посмотрел одну из Ваших интернет-публикаций и тоже не увидел ответа на мой вопрос.
Ниже привожу ее текст с моими коррективами орфографии и краткими замечаниями-репликами.
Возможно мой труд будет для Вас не напрасным.

Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

С уважением,
Валерий

P.S. Правильно ли я Вас понял, что Вы за социализм без планирования и даже государственного регулирования в условиях антимонопольного свободного рыночного ценообразования коллективными предприятиями с ориентированием на максимальную норму прибыли? Но зачем это нужно предприятиям, если согласно Вашей концепции вся прибыль изымается в государственный бюджет? Если не регулировать уровень заработной платы, то вся прибыль перейдет в оплату труда и такой социализм обречен на гибель в условиях враждебного окружения.

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 09, 2020 10:14 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Советую ознакомиться с фундаментальной книгой:

Истина и метод: Основы философской герменевтики
Гадамер Ганс-Георг.

Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988. —704 с. Книга известного западногерманского философа Х.-Г. Гадамера (р. 1900) посвящена одному из распространенных сегодня в западной мысли философских направлений — герменевтике — теории понимания и интерпретации текстов, исторических памятников и феноменов культуры. В ней дается основополагающее для всей современной герменевтики изложение ее истории, систематика принципов и проблем, намечены выходы герменевтики в методологии гуманитарных наук.
Categories:Other Social Sciences\\Philosophy
Language:russian
Pages: 708
File: PDF, 22.53 MB

Ссылка: https://book4you.org/dl/3164897/a3d44a

В формате doc: https://book4you.org/dl/1148438/757782c

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Пт дек 11, 2020 8:06 pm 
Не в сети
Наблюдатель
Наблюдатель

Зарегистрирован: Вс ноя 05, 2006 11:34 am
Сообщения: 123
Валерий, Ваш труд не будет напрасным.
«Так почему же ТТС Маркса не верна?» (неверна - ошибочна - Т.Г.)
ТТС Маркса неверна, потому что в его теории нет описания процесса, где бы участники товарообмена соизмеряют товары по величине их трудозатрат.
Маркс не видит того, что товары обмениваются не сами по себе. Обмен осуществляют участники товарообмена. А это означает, что, если товары имеют объективную эквивалентность, то эта эквивалентность должна отразиться в сознании участников товарообмена, и породить в их сознании субъективную удовлетворённость возможностью обмена.
Субъективная удовлетворённость возможностью обмена есть центральный элемент теории стоимости, без которого невозможно построить теорию стоимости.
Вот поэтому Марксу и не удалость построить теорию стоимости.
«Возможно мой труд будет для Вас не напрасным.» (Вводные слова отделяются запятой – Т.Г.)
Ваш труд не будет для меня напрасным, ибо я добросовестно исправляю найденными Вами ошибки.
Жалко, что по теории стоимости замечаний мало.
Вот Вы пишите, что Маркс был против термина «стоимость труда», а напрасно был против, ибо труд обменивается на плату за труд, и эта плата является стоимостью этого труда.
Что касается прибавочной стоимости. Нигде, ни на рынке, ни в бухучёте нет этого термина. Чистая выдумка Маркса.
На счёт «О мама дорогая»
Новые производственные отношения не могут рождаться и развиваться иначе, как только в своей новой диалектической форме – новой власти, которая, как правило, вначале не может быть иной, как только неформальной властью в виде авторитета революционеров-лидеров.
Эти лидеры, пропагандируя новые производственные отношения и критикуя старые, революционизируют общественное сознание и организовывают революционную борьбу за смену производственных отношений.
«Самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове» (Маркс К. ).
Именно в такой последовательности организовывается строительство всего того, что строится в человеческом обществе, включая строительство новых производственных отношений.
"Ошибка марксистов, не одних их, в том, что они не видят того, что жизнью человечества движет рост сознания, а не экономические причины".
Лев Толстой

Между социалистическими предприятиями осуществляются товарно-денежные отношения, с конкурентной «борьбой», регулируемой антимонопольным законодательством.
Прибыль социалистических предприятий перечисляется в бюджет РФ.
Существует мнение, что рыночные отношения между предприятиями несовместимы с плановой экономикой.
И если иметь в виду тотальное планирование экономики, как это было в СССР, где планировалось производство всех товаров с фиксированными ценами, то это мнение очень даже верное. Но имея в виду то, что многие капиталистические страны успешно планируют свою рыночную экономику, можно констатировать, что планирование, не разрушающее законы формирования ценообразования, и поощряющее предпринимательство, удовлетворяющее новые потребности населения, то такое планирование не противоречит рыночной экономики.
И социалистическое общество непременно будет планировать свою рыночную экономику, распределяя инвестиции, создавая необходимые новые предприятия, необходимые новые отрасли производства, распределяя субсидии из бюджета государства для удешевления дорогостоящих товаров.

_________________
Геннадий


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Сб дек 12, 2020 12:46 am 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Здравствуйте, уважаемый Геннадий:

Вы пишете:

Цитата:
ТТС Маркса неверна (раньше Вы писали "не верна" - В.К.), потому что в его теории нет описания процесса, где бы участники товарообмена соизмеряют товары по величине их трудозатрат.
Маркс не видит того, что товары обмениваются не сами по себе. (?!) Обмен осуществляют участники товарообмена. А это означает, что, если товары имеют объективную эквивалентность, то эта эквивалентность должна отразиться в сознании участников товарообмена, и породить в их сознании субъективную удовлетворённость возможностью обмена.
Субъективная удовлетворённость возможностью обмена есть центральный элемент теории стоимости, без которого невозможно построить теорию стоимости.
Вот поэтому Марксу и не удалость построить теорию стоимости.

Эти Ваши мысли, Геннадий, абсолютно неверны или ошибочны. Вот я пришел в супермаркет и купил литр молока. Вы утверждаете, что при этом во мне должна отразиться какая-то объективная эквивалентность. Ну это еще как-то могло произойти при прямом обмене (бартере), когда менялось шило на мыло.

Энгельс писал:

    ... Средневековому крестьянину было довольно точно известно количество рабочего времени, необходимого для изготовления предметов, получаемых им в обмен. Сельский кузнец и тележник работали на его глазах, так же как и портной или сапожник, которые у нас на Рейне ещё в дни моей юности ходили из одного крестьянского дома в другой и шили из самодельных тканей и кож одежду и обувь. Как крестьянин, так и те, у которых он покупал, были сами работниками: обмениваемые предметы были продуктами их личного труда. Что затрачивали они при изготовлении этих предметов? Труд — и только труд: на возмещение орудий труда, на производство сырья, на его обработку они затрачивали только свою собственную рабочую силу; могли ли они поэтому обменивать эти свои продукты на продукты других производителей иначе, чем пропорционально затраченному труду? Рабочее время, затраченное на эти продукты, было не только единственным подходящим мерилом у них для количественного определения подлежащих обмену величин, но всякое другое мерило было совершенно немыслимо. Можно ли предположить, что крестьяне и ремесленники были так глупы, чтобы обменивать продукт 10-часового труда одного на продукт часового труда другого? Для всего периода крестьянского натурального хозяйства возможен был только такой обмен, при котором обмениваемые количества товаров соизмерялись всё больше и больше по количеству воплощённого в них труда. С момента проникновения денег в это хозяйство тенденция к соответствию с законом стоимости (nota bene * — в формулировке Маркса!) становится, с одной стороны, ещё отчётливее, но с другой — она уже начинает нарушаться вследствие вмешательства ростовщического капитала и фискальной системы, и те периоды, за которые цены в среднем почти приближаются к стоимости, становятся уже более продолжительными.

    То же самое относится к обмену продуктов крестьян на продукты городских ремесленников. Вначале обмен совершается

    * — заметим хорошенько. Ред.

    прямо, без посредничества купца, в базарные дни в городах, где крестьянин продаёт свои продукты и совершает покупки. И здесь точно так же крестьянину известны условия труда ремесленника, а последний знает условия крестьянского труда. Он сам ещё до известной степени крестьянин, он имеет не только огород, но очень часто участок поля, одну-две коровы, свиней, домашнюю птицу и т. д. Таким образом, в средневековье люди были в состоянии довольно точно подсчитать друг у друга издержки производства в отношении сырья, вспомогательных материалов, рабочего времени — по крайней мере, поскольку дело касалось предметов повседневного обихода.

    Но как же при этом обмене по количеству затраченного труда определялось это количество, хотя бы косвенно и относительно, для продуктов, требующих затраты труда в течение продолжительного времени, с нерегулярными перерывами и неопределённым объёмом продукции, например для хлеба и скота, и при этом людьми, не умеющими считать? Очевидно, лишь путей длительного процесса приближения зигзагами, часто в потёмках, ощупью, причём, как и всегда, лишь горький опыт учил людей. Необходимость для каждого в общем и целом возместить свои издержки содействовала в каждом отдельном случае нахождению правильного пути, ограниченное же число видов предметов, поступавших в обмен наряду с неизменяющимся — нередко на протяжении многих столетий — характером их производства, облегчали эту задачу. Доказательством того, что для приблизительно точного установления относительной величины стоимости этих продуктов вовсе не требовалось слишком много времени, служит уже один тот факт, что такой товар, как скот, для которого, ввиду продолжительности времени производства отдельной его головы, это определение кажется наиболее затруднительным, был первым довольно общепризнанным денежным товаром. А для этого необходимо было, чтобы стоимость скота, его меновое отношение к целому ряду других товаров, достигла фиксации, относительно необычной и беспрекословно признаваемой на территории многочисленных племён. И люди того времени, как скотоводы, так и те, кто у них покупал, наверное были достаточно благоразумны для того, чтобы при обмене не отдавать без эквивалента затраченное ими рабочее время. Наоборот, чем ближе к первоначальному периоду товарного производства находится тот или другой народ, — например русские и восточные народы, — тем больше времени и до сих пор тратят они на то, чтобы путём долгого, упорного торга полностью оплатить рабочее время, употреблённое на производство продукта.

    Исходя из этого определения стоимости рабочим временем, всё товарное производство, а вместе с тем и многообразные отношения, в которых проявляются различные стороны закона стоимости, — развивается так, как это изложено в первом отделе первого тома «Капитала»; стало быть, в частности, развиваются и условия, при которых только труд и является созидателем стоимости. Притом эти условия прокладывают себе путь, не будучи осознанными людьми, и лишь путём трудных теоретических исследований они могут быть абстрагированы из повседневной практики; стало быть, эти условия действуют подобно законам природы, что неизбежно вытекает, как доказал Маркс, из природы товарного производства.
    Источник: http://www.esperanto.mv.ru/Marksismo/Ka ... html#c53.1

Иное дело при развитом капитализме, когда капиталист предлагает свои товары рабочему. Откуда рабочему знать, каковы затраты капиталиста по производству соответствующих товаров.
Так что все, что вы написали - сплошная ошибка. Видимо, Вы плохо знакомы с содержанием работ Маркса и Энгельса. Вы бы не смогли сдать элементарный экзамен по политэкономии.

Но это не страшно. От Вашего непонимания существование работ Маркса и их содержание абсолютно не зависят.

С уважением,
Валерий

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Сб дек 12, 2020 2:38 pm 
Не в сети
Наблюдатель
Наблюдатель

Зарегистрирован: Вс ноя 05, 2006 11:34 am
Сообщения: 123
Валерий!
Мои мисли абсолютно верны и безошибочны.

"Эти Ваши мысли, Геннадий, абсолютно неверны или ошибочны. Вот я пришел в супермаркет и купил литр молока. Вы утверждаете, что при этом во мне должна отразиться какая-то объективная эквивалентность."

Вы обменяли молоко на деньги. И если вчера молоко стоило в два раза дешевле, то здесь и возникает сомнение в эквивалентности обмена. Здесь-то и возникают забастовки. А если в вашем магазине долгое время цены на товары остаются неизменными, и спрос на товары уравновешен их предложением, то в этом случае у участников обмена возникает субъективная удовлетворенность обменом, возникает уверенность, что эти товары стоят такой цены. Только и всего-то.
А соизмерение товаров по трудозатратам их производства – это ошибочные фантазии классиков ТТС.

Меня поражает, как неглупые люди не могут постичь такую элементарную истину. Даже иногда возникает вопрос: может я дурак, а не гений.

С уважением,

_________________
Геннадий


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Сб дек 12, 2020 4:58 pm 
Не в сети
Статистик
Статистик

Зарегистрирован: Пт сен 05, 2008 6:56 pm
Сообщения: 325
Ув.Валерий,насчёт Генадия,с Вашими замечаниями согласен,но с таким замечание
Цитата:
," как доказал Маркс, из природы товарного производства"
не совсем согласен.
Исходя из этого выражения
Цитата:
Исходя из этого определения стоимости рабочим временем, всё товарное производство, а вместе с тем и многообразные отношения, в которых проявляются различные стороны закона стоимости, — развивается так, как это изложено в первом отделе первого тома «Капитала»;

Образование стоимости и закономерности движения стоимости возникают с возникновением труда,поэтому природа стоимости не товарное производство.
Маркс ничего не доказывал,а только показывал и выявлял эти закономерности в процессе эволюционного развития.
Насчёт трансформации ,я предполагаю,если Вы хотите доказать какие то "постулаты" Маркса,то надо учитывать точки зрения Маркса такие как совокупный капитал,авансированный,потребленный капитал.Не хочу заморачиваться на эту тему,для меня важно совсем другое,а именно "Превращение прибыли в среднюю прибыль",а также выявление среднего строения капитала.Так как, по Марксу, только при среднем строении капитала,средняя норма прибыли по массе соответствует прибавочной стоимости,и если сложить переменный капитал с прибавочной стоимостью,то получим (v+m) стоимость,образованную живым трудом за определённый период времени.Далее,если эту
сумму разделить на колличество дней и колличество персонала,то получим как раз ту стоимость , которую Маркс определил,как общественно необходимую стоимость,приведённую к среднему труду.......


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Сб дек 12, 2020 6:51 pm 
Не в сети
Расчётчик
Расчётчик
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт мар 30, 2017 1:59 am
Сообщения: 548
Откуда: Россия
Геннадий писал(а):
Вы обменяли молоко на деньги. И если вчера молоко стоило в два раза дешевле, то здесь и возникает сомнение в эквивалентности обмена.
Это хорошо, если есть информация о том, сколько вчера стоило молоко. Но как автосоизмерить стоимость товара, если ранее его на рынке никогда не было, а принять решение о покупке нужно уже сегодня?
Геннадий писал(а):
А если в вашем магазине долгое время цены на товары остаются неизменными, и спрос на товары уравновешен их предложением ...
Совершенная конкуренция - это иллюзия, фантом, её не существует в реальности, поэтому и стоимость может автосоизмериться криво, то есть с отклонением от некоего идеала, если бы цены формировались в условиях совершенной конкуренции. ... Думаю, в Вашей теории существует проблема трансформации идеальных автосоизмеряющихся цен в кривые автосоизмеряющиеся цены.
Геннадий писал(а):
... то в этом случае у участников обмена возникает субъективная удовлетворенность обменом, возникает уверенность, что эти товары стоят такой цены.
Порой люди, под воздействием агрессивной рекламы, с чувством субъективной удовлетворенности, платят любые деньги и массово закупаются товарами, которые им и не нужны вовсе.
Геннадий писал(а):
А соизмерение товаров по трудозатратам их производства – это ошибочные фантазии классиков ТТС.
На самом деле соизмеряются не трудозатраты с трудозатратами, а трудозатраты на производство своего товара, с полезностью того товара, который необходимо приобрести. Покупатель всегда задумывается: стоит ли игра (польза) свеч (затрат).
Геннадий писал(а):
Меня поражает, как неглупые люди не могут постичь такую элементарную истину. Даже иногда возникает вопрос: может я дурак, а не гений.
Вы не дурак и не гений, а нечто среднее. :wink:


Вернуться к началу
 Профиль Отправить email  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Вс дек 13, 2020 8:33 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Привет всем, кто читал третий том «Капитала».

В настоящее время я тружусь над переводом статьи норвежского экономиста Йоргена Сандемосе:
Sandemose, Jørgen. 2016. On the Exposition of the Transformation of Commodity-Values into Production Prices in the Third Volume of Capital—A Textual Analysis. Theoretical Economics Letters 6: 962-985.
Источник: https://www.scirp.org/pdf/TEL_2016092015060095.pdf

    Аннотация
    Статья посвящена изложению концепции цен производства Карла Маркса в его основном труде «Капитал». Основное внимание в ней уделяется структуре рассматриваемого центрального текста, главы 9 третьего тома, о «трансформации [Verwandlung] товарных стоимостей в цены производства». В литературе фактическое содержание и структура главы в некоторой степени упускается из виду или искажается. Целью статьи является установление (или восстановление) здравого взгляда на главу, свободного от предрассудков, особенно теории ценообразования, которая, хотя и "модернизирована" Вальрасом, восходит к Стюарту и Рикардо. Эти предрассудки имели огромное значение для недопонимания марксистской теории меры стоимости и стандарта цен, отраженной в тексте упомянутой главы. По этой причине к статье прилагается Приложение., подчеркивая сложность сегодняшнего марксистского исследования. Следует отметить, что целью статьи не является обсуждение какой-либо существующей интерпретации изложения Маркса. Однако парадигма критики, введенная в начале 20-го века Ладиславом фон Борткевичем используется как перспектива. Конкретные ссылки — кроме текстов самого Маркса — содержатся как минимум в самой статье. Я выбрал такой подход, потому что считаю, что недопонимание этой главы равномерно распределяется среди авторов, независимо от того, насколько противоречат их взгляды на «трансформацию». С другой стороны, такое сознание «недопонимания» среди комментаторов, безусловно, подразумевает, что автор должен хотя бы вкратце прояснить свой собственный взгляд на основные проблемы в упомянутой выше парадигматической критике. В первом разделе я подчеркиваю важность того, как Маркс излагает свою концепцию состава капитала. Далее я сделаю несколько замечаний по поводу концепции общественно необходимого рабочего времени и его связи с абстрактным трудом. В третьем и четвертом, я исследую различные модели анализа Маркса. В пятом разделе будет показано, как Маркс, вопреки утверждениям традиционной критики, но в гармонии со своим отношением к капитальному составу и необходимому рабочему времени, действует с двойной отправной точки: он трактует вводимые ресурсы периода производства как заданные стоимости, т. е. как отдельные объекты потребительной стоимости; параллельно с этим он трактует их как преобразованные в цены производства. Далее следует шестой раздел, в котором я указываю на ядро критики, представленной Борткевичем, с упором на необходимость унифицированного выражения экономических терминов. Поскольку критика Борткевича содержала все важные зародыши возражений против Маркса, опровергнутых в моей статье, этот раздел также служит для того, чтобы пролить свет на остальную часть моих аргументов. После упомянутого выше обзора я завершаю свое выступление кратким обзором.

    Выводы
    Большая часть дебатов по поводу аргумента Маркса, касающегося трансформации стоимости в цену, носит разный характер, что является предпосылкой предварительного характера девятой главы тома III. При этом следует прежде чем высказывать какую-либо существенную критику в отношении ее содержания, представить доклад о неясностях и двусмысленностях, которые в ней присутствуют.
    Я надеюсь, что эта статья достаточно прояснила, что экспозиционные проблемы в этой главе носят формальный характер. Не исключено, что если бы Маркс приложил больше усилий, чтобы сделать главу удобочитаемой, любая критика Борткевича была бы опровергнута профессиональными знатоками в ближайшее время.
    Эта глава в том виде, в каком она построена Энгельсом на основе оригинальных текстов Маркса, содержит пару случаев скользкого использования терминов (по реализации товарной стоимости, а также по характеру элементов себестоимости), которые Маркс должен был бы устранить как заведомо ложные.
    Кроме того, в целом по тексту связь между абзацами не очень ясна. Кроме того, некоторые понятия, такие как «сфера производства» (Produktionssphäre), остаются неоднозначными. Тем не менее, все это не так уж и много. Что еще более важно, иллюстративные модели Маркса не хранятся должным образом отдельно друг от друга, что приводит к путанице. Тем не менее, здесь прослеживается общий порядок: учитывая двойную отправную точку, текст дает нам представление «два шага в одном»: модель ITC используется для демонстрации необходимости учета себестоимости как стоимости, в то время как более «реалистичная» НТЦ-модель используется там, где должна быть показана фактическая структура поверхности экономики и вид себестоимости как (и построенных на основе) цен производства. В целом, даже в этом смысле Маркс соответствует обещанию, которое он дает во введении к самой первой главе:
        Конкретные формы (Gestaltungen) капитала в том виде, в каком они развиваются в этой книге, постепенно смыкаются по той форме, в которой они представляют себя на поверхности общества, в действии капиталов друг на друга, в конкуренции, и в общем сознании самих агентов производства ([1], с. 33). [1] Marx, K. (1968) Das Kapital. Dritter Band. Europäische Verlagsanstalt, Frankfurt.
    Тем не менее трудно избежать вывода о том, что существующее отсутствие ясности послужило оправданием для неудовлетворительного прочтения главы 9, а также для не совсем справедливой критики. Основная теория Маркса о двойном характере категорий, особенно об органическом составе капитала, вообще не была понята. Более того, последнее побудило критиков попытаться оправдать именно теорию ценообразования, которая была основным объектом критики самого Маркса. Такие попытки, кажется, даже были движущей силой критики, вдохновленной Борткевичем. Возможно, было упущено из виду, что, к сожалению, «поверхность общества» приглашает нас к поверхностности.

С моей точки зрения, западные экономисты еще далеки даже от элементарного понимания 9-ой главы третьего тома «Капитала».
Но медленно они начинают осознавать, что основные критики Маркса пока ничего не поняли из того, что содержится в этой главе.

С уважением,
Валерий

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 16, 2020 1:32 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Энгельс против Маркса? 200 лет Фридриху Энгельсу

Пол Блекледж

В двухсотлетнюю годовщину своего рождения Фридрих Энгельс как самостоятельный мыслитель имеет самую плохую репутацию, по крайней мере в англоязычной академической среде. Несомненно, главная причина такого плачевного положения — политическая. Несмотря на глобальный экономический кризис последних лет и сопутствующий ему рост неравенства, которые только подтвердили общую критику капитализма Карла Маркса и Фридриха Энгельса, оптимистическая доктрина марксизма не смогла преуспеть в ситуации отступления и деморализации рабочего класса[1]. Но если для марксизма в целом условия были неблагоприятными, то у критики идей Энгельса есть еще один, отдельный источник. На протяжении XX века растущее число комментаторов стало утверждать, что Энгельс в корне исказил марксистскую мысль и что «марксизм», в особенности сталинизм, возник из его однобокой карикатуры на идеи Маркса[2].

Утверждение о том, что Энгельс исказил идеи Маркса, уходит корнями ещё в XIX век. Однако именно 1956 год стал поворотным моментом, после которого оно стало преобладать во вторичной литературе[3]. Новые левые появились в ответ на секретный доклад Никиты Хрущева, российское вторжение в Венгрию и англо-франко-израильское — в Египет. Они попытались обновить социализм путем критической переоценки марксизма. Вклад Энгельса в марксизм стал центральной темой последующих дебатов. Хотя малочисленное меньшинство в этой среде пыталось спасти репутации Энгельса и Ленина наряду репутацией Маркса, отделив их от любых ассоциаций со сталинской контрреволюцией, куда больше исследователей пришли к выводу, что опыт сталинизма очернил всю марксистскую традицию вплоть до самого Маркса. Между этими двумя полюсами возникла третья группа, противопоставлявшая молодые «гуманистические» работы Маркса «научной» интерпретации марксизма Энгельсом[4].

Опираясь на одностороннюю интерпретацию критических замечаний о концепции диалектики природы Энгельса из ранних работ Георга Лукача, эта группа склонилась ко мнению, что Энгельс был самой большой ошибкой Маркса. Так, к 1961 году Джордж Лихтгейм считал само собой разумеющимся, что там, где Маркс стремился преодолеть оппозицию между идеализмом (автономная мораль) и материализмом (гетерономная каузальность) через концепцию практики, Энгельс свел марксизм к позитивистской форме материализма[5]. Несколько лет спустя Дональд Кларк Ходжес фактически одобрил бытующее среди ученых мнение, что «молодой Маркс стал героем марксистской науки, а поздний Энгельс — злодеем»[6]. Аналогичным образом в 1968 году Аласдер Макинтайр писал об энгельсианском марксизме и отвергал его на том основании, что революция в нём якобы понималась как квазинейтральное событие. Согласно этой критике, Энгельс был убежден, что «мы должны ждать прихода революции так, как ждем прихода затмения»[7].

В самой немилосердной критике Энгельса Норман Ливайн утверждает, что, хотя марксизм действительно открыл дорогу сталинизму, марксизм XX века уместнее назвать формой «энгельсизма» — незаконорожденного отпрыска первоначальных идей Маркса, в котором снятие идеализма и материализма сводится к позитивистской, механистической, фаталистской карикатуре на оригинал. Согласно Ливайну, «прослеживается четкая, последовательная эволюция от Энгельса к Ленину и Сталину», а «Сталин довел эту традицию Энгельса и энгельсианской стороны Ленина до крайности»[8].

"«Анти-Дюринг» является самой неоднозначной работой Энгельса."

Рациональное основание утверждения о том, что Энгельс породил марксизм, происходит из факта, что он написал самую влиятельную популяризацию их с Марксом идей, по иронии носящую название «Переворот в науке, произведённый господином Евгением Дюрингом». Известная всем как «Анти-Дюринг», эта книга сыграла ключевую роль в победе в борьбе за лидерство над Социал-демократической партией Германии в период действия Исключительного закона против социалистов Отто фон Бисмарка[9]. «Анти-Дюринг» также является самой неоднозначной работой Энгельса — во многом потому, что, как сказал Хэл Дрэпер, это «единственное более или менее систематическое изложение марксизма», написанное Марксом или Энгельсом. Соответственно, если кто-то хочет предложить свою интерпретацию марксистской мысли, они сперва должны снять печать одобрения Маркса с этой книги[10]. Таким образом, дебаты об отношении Маркса к «энгельсианскому» марксизму главным образом касаются «Анти-Дюринга», короткой выдержки из него, носящей название «Развитие социализма от утопии к науке», и других связанных с ними работ, в особенности «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии», а также неоконченной и неопубликованной при жизни Энгельса «Диалектики природы».

Джон Холлоуэй, который внес свой вклад в такого рода литературу, утверждает, что, хотя и было бы ошибкой преувеличивать различия между Марксом и Энгельсом, это нанесет больше вреда первому — в особенности Марксу из предисловия 1859 года к «К критике политической экономии», — чем пользы второму. Согласно Холлоуэю, «наука, в энгельсианской традиции известная как «марксизм», понимается как исключение субъектности»[11]. Но если Холлоуэй достаточно честен, чтобы признать непростой задачу отделения идей Маркса от идей Энгельса, то Пол Томас хочет уберечь Маркса от критиков Энгельса: «Постмарксистские доктрины Энгельса едва ли взяли что-то от человека, которого он называл своим ментором»[12]. Согласно Томасу, «концептуальный разрыв между работами Маркса и аргументами, выдвигаемыми в «Анти-Дюринге», настолько велик, что если бы Маркс ознакомился с ними, он не согласился бы с точкой зрения Энгельса о том, что «люди… в конечном счете— физические объекты, чьим движением руководят те же общие законы, которые управляют движением всей материи»[13]. Терреллу Карверу принадлежит, пожалуй, самая полная версия тезиса о разрыве. Он утверждает, что в то время, как Маркс рассматривал «науку как деятельность, важную для технологий и производства», Энгельс видел «её важность для социалистов как системы знания, включающей в себя причинно-следственные законы физической науки и принимая их за образец для завуалированного академического изучения истории, "мысли" и, что несколько невероятно, текущей политики»[14].

"Столкновение Энгельса с Дюрингом было прямо нацелено на защиту революционной политической практики против морализаторского реформизма."

Как и Томас, Карвер не одобряет такой подход и считает, что он отделяет Энгельса от Маркса. Карвер так объясняет в крайне пренебрежительных выражениях, почему Маркс принимал эти чуждые ему идеи: «… возможно, Марксу казалось, ввиду их долгой дружбы, их роли ведущих социалистов и полезности финансовых ресурсов Энгельса, что проще будет молчать и не вмешиваться в работу Энгельса, даже если она противоречила его собственной»[15]. К сожалению (как предполагает Карвер), молчание Маркса об «Анти-Дюринге» и связанных с ним работах позволило идеям Энгельса получить статус ортодоксии сперва в рамках Второго Интернационала, а позже стать «основой официальной философии и истории Советского Союза»[16]. Это был катастрофический поворот событий, так как Энгельс «не знал (или забыл?)», что, в то время как «Немецкая идеология» преодолевала оппозицию между материализмом и идеализмом, «его материализм… был во многом похож на простую противоположность философского идеализма, достоверно отражая естественные науки, какими их видели позитивисты»[17]. Словом, Карвер, Холлоуэй, Ливайн, Лихтгейм и Томас являются яркими представителями «новой ортодоксии», как её назвал Джон Грин: порицающей Энгельса за сведение Марксовой концепции революционной практики к вариации механистического материализма и политического фатализма, против которых они с Марксом восстали в 1840-х годах[18].

По крайней мере на первый взгляд, утверждение о том, что «Анти-Дюринг» Энгельса — это текст, выдержанный в духе механистического материализма и политического фатализма, кажется странной претензией. Столкновение Энгельса с Дюрингом было прямо нацелено на защиту революционной политической практики против морализаторского реформизма последнего, и такой не менее активный марксист, как Ленин, Ленин назвал эту работу «настольной книгой всякого сознательного рабочего»[19]. Что более существенно, ответ Энгельса на критику Дюринга касательно использования Марксом гегельянских категорий как «сумасбродных аналогий, позаимствованных из области религии», включал ясное изложение произведенной Марксом философской революции[20]. В то время как Дюринг утверждал, что использование Марксом термина снятие для объяснения того, что может быть одновременно «преодолено и сохранено» было примером «гегельянских фокусов», Энгельс настаивал на том, что этот термин помог Марксу синтезировать частичные истины более старых форм материализма и идеализма в единое целое, преодолевавшее ограничения этих ранних учений[21]. Утверждение о том, что «Анти-Дюринг» представляет собой фундаментальный разрыв с философией Маркса, основано на неубедительной карикатуре на аргументацию Энгельса[22]. Более того, связанная с ним попытка преуменьшить единство идей Маркса и Энгельса не выдерживает критического анализа.

В самой детальной попытке навязать разделение между Марксом и Энгельсом Карвер утверждает, что они не только не говорили в унисон «в полном согласии», но и не были приверженцами разделения труда до той степени, когда очевидные различия между их голосами можно было бы списать на логичное следствие того, что они занимались разными предметами[23]. Карвер утверждает, что миф об «идеальном партнерстве» был изобретен Энгельсом после смерти Маркса, чтобы [упрочить] свое положение в международном социалистическом движении, и что, вопреки этому мифу, доказательства сотрудничества между двумя друзьями далеко не так существенны, как принято полагать. Он считает, что Маркс и Энгельс написали только три «основных» совместных работы на протяжении жизни, и из них «Святое семейство» включало отдельно подписанные главы, а «Манифест Коммунистической партии» Маркс написал самостоятельно, приняв во внимание ранние наброски Энгельса. Наконец, «Немецкая идеология» осталась незавершенной при жизни и на самом деле является неясным документом, который скорее вводит в заблуждение, чем проливает свет на их ранние отношения. Карвер называет ее «апокрифом», который «никогда не существовал» как книга. В противовес мнению об «идеальном партнерстве» Карвер утверждает, что только после смерти Маркса Энгельс стал стремиться и во многом преуспел в том, чтобы «переозвучить Маркса» на свой лад[24].

"Любая адекватная попытка найти подтверждение уникально близкой связи между Марксом и Энгельсом с 1840-х вплоть до смерти Маркса в 1883 году никоим образом не отрицает существование разногласий."

Проблема с тем, как Карвер интерпретирует отношения Маркса и Энгельса, обозначается в критике Энгельса Холлоуэем, о которой упоминалось выше. Как предполагает Холлоуэй, Маркс, и в особенности Маркс из предисловия 1859 года, разделял многие из предположений, которые обычно относят к «искажениям его мысли» Энгельсом. Похожий аргумент, хоть и с противоположных позиций, привел Себастьано Тимпанаро сорок лет назад. Он говорил, что «все, кто начинает приписывать Энгельсу банализацию и искажение Марксовой мысли, неизбежно находят многие из утверждений Маркса излишне энгельсианскими»[25]. Точно так же два лучших из существующих исследований работ Энгельса, — «Энгельс и формирование марксизма» Стивена Ригби (1992) и «Жизнь и идеи Фридриха Энгельса» Дила Ханли (1991) — вносят серьезный вклад в развенчание мифа о разрыве, правда, через утверждение, что Маркс разделял многие (если не все) недостатки, обычно приписываемые работам Энгельса. Ригби настаивает на том, что «попытки противопоставить Маркса Энгельсу являются по сути своей способом избежать столкновения с проблемами, которые и так присутствуют в работах Маркса»[26]. А Ханли заключает, что «по большинству вопросов эти двое были согласны друг с другом»[27] и их работы содержат одни и те же противоречия между более и менее серьезными аргументами». Таким образом, Ригби и в меньшей степени Ханли заключает, что не нужно видеть в Энгельсе отрицательного героя в истории марксизма, так как несовершенства его идей в той же мере присущи и идеям Маркса.

Помимо проблемы с тезисом о расхождении теоретических путей между работами Маркса и Энгельса, предлагаемое Карвером изложение действительной степени сотрудничества между Марксом и Энгельсом трудно согласовать с тем, что нам известно об их отношениях. В первом случае Карвер защищает тезис о расхождении, опираясь на подмену тезиса. Вне квазирелигиозной идеологии советского блока, несколько абсурдно описывавшей отношения Маркса и Энгельса как «идеальное целое», представлявшее собой «настоящую встречу двух умов и духов… работавших в гармонии на протяжении 40 лет», утверждение об «идеальном целом» попросту неинтересно, поскольку очевидно неверно, да и Энгельс уж точно ничего такого не говорил[28]. Любая адекватная попытка найти подтверждение уникально близкой связи между Марксом и Энгельсом с 1840-х вплоть до смерти Маркса в 1883 году никоим образом не отрицает существование разногласий или непонятных мест, как и различий в тоне, акцентах и даже сути написанного на протяжении этого периода. Отсутствие таких различий было бы странностью; вдобавок внутренние разногласия вполне можно найти в работах как Маркса, так и Энгельса (как и в работах любого другого интересного мыслителя!).

Во-вторых, Карвер зря отрицает важность интеллектуального разделения труда, несомненно характерного для отношений Маркса и Энгельса. На самом деле, как отмечает Дрэпер в своем прекрасном исследовании политики Маркса и Энгельса, Энгельс предпочитал заниматься «популярными изложениями», партийными проблемами и другими предметами, которыми особо интересовался и в которых был экспертом[29]. И хотя разделение труда между двумя основателями марксизма не было абсолютным, при верном понимании это обстоятельство только подтверждает их высокую степень сотрудничества. Насыщенная переписка между ними, особенно в период, когда Энгельс работал в Манчестере, а Маркс жил в Лондоне (до и после этого разъезда у них было больше возможностей беседовать лично), свидетельствует о серьезном интеллектуальном диалоге на широкий спектр тем, в котором оба участника учились и оттачивали свою аргументацию.

В-третьих, разделение труда между двумя друзьями отражало тот факт, что Энгельс был интеллектуально подкованней Маркса в ряде областей. В 1970-х годах Перри Андерсон справедливо подверг сомнениям уже тогда «модный» тренд «преуменьшать вклад Энгельса в создание исторического материализма», приведя «скандальный», но веский довод, что «суждения Энгельса об истории практически всегда превосходят суждения Маркса. Он обладал лучшими знаниями по европейской истории, лучше разбирался в ее сменяющих друг друга и ясно выраженных структурах». Андерсон хорошо понимал «превосходство вклада Маркса в общую теорию исторического материализма», но справедливо стремился отмежеваться от грубой критики, присущей антиэнгельсианской литературе[30].

"Энгельс обладал лучшими знаниями по европейской истории, лучше разбирался в ее сменяющих друг друга и ясно выраженных структурах."

В-четвертых, в своей оценке степени формального сотрудничества между Марксом и Энгельсом Карвер попросту кривит душой. Помимо трех «основных» работ, о которых он упоминает в своих рассуждениях о предполагаемом отсутствии сотрудничества, на протяжении жизни Маркс и Энгельс вместе написали множество важных, теоретически выверенных политических заявлений. Они также переписывались по множеству вопросов, и читатель этой переписки часто может обнаружить влияние Энгельса на тексты, впоследствии написанные Марксом[31]. Типичный пример такого влияния — один из самых известных афоризмов Маркса об истории, повторяющей себя, «сперва как трагедия, а после — как фарс», — был позаимствован у Энгельса. Многие идеи, к примеру, в по праву знаменитой «Критике Готской программы» Маркса, основывались на похожих аргументах, ранее выдвинутых Энгельсом[32]. Стоит только принять всерьез их совместные политические работы и объемную переписку, как неубедительность утверждения Карвера о том, что их совместный проект был выдумкой Энгельса, становится очевидной.

Самым близким к прямому доказательству того, что Маркс подтверждал тезис о расхождении, можно назвать его шутливое письмо Энгельсу от 1 августа 1856 года. Карвер подчеркивает: в этом письме Маркс жалуется, что журналист пишет о них с Энгельсом, как об одном человеке[33]. Журналистом, о котором шла речь, был Людвиг Симон — эмигрант и депутат Франкфуртской ассамблеи 1848–1849 годов, имевший, по словам Маркса, «крайне странную» привычку «говорить о нас в единственном числе»: «Маркс и Энгельс говорит» и тому подобное. Сейчас вне текста, написанного в соавторстве, эта фраза и впрямь кажется грамматически странной. Тем не менее, шутя о плохо написанной «иеремиаде» Симона, Маркс пишет своему старому другу, что у него «столько же охоты читать ее, как выпить мыльной воды или пить на брудершафт с великим Зороастром горячую коровью мочу». Там же Маркс пишет о шутках Энгельса времен революции так, будто они принадлежали им двоим, «в единственном числе»: «даже остроты, которые мы поместили в "Revue" насчет Швейцарии, "возмущают" его»[34].

Несмотря на утверждение Карвера, что Маркс якобы «не говорит ничего позитивного» в этом письме, «как и где-либо еще хоть сколько-нибудь развернуто [говорит] о степени расхождения и сходства» между ним самим и Энгельсом, в действительности Маркс неоднократно употребляет местоимения нас, наш и мы, говоря об их с Энгельсом политических и теоретических отношениях. Хотя он и не комментировал эти отношения «развернуто», существующие свидетельства подтверждают, что Маркс был убежден в уникальности его с Энгельсом интеллектуального и политического союза. Возможно, самый известный его комментарий о важности сотрудничества с Энгельсом содержится в предисловии к «К критике политической экономии» 1859 года:

      Фридрих Энгельс, с которым я со времени появления его гениальных набросков к критике экономических категорий [в «Deutsch-Französische Jahrbücher»] поддерживал постоянный письменный обмен мнениями, пришел другим путем к тому же результату, что и я, и когда весной 1845 года он также поселился в Брюсселе, мы решили сообща разработать наши взгляды в противоположность идеологическим взглядам немецкой философии, в сущности свести счеты с нашей прежней философской совестью[35].

Годом позже, 22 ноября 1860 года, он подтвердил и усилил это заявление в письме Берталану Шемере: он настаивал, что Энгельса «следует» считать «его альтер-эго». Что до интеллектуальных способностей Энгельса, то о них Маркс писал Адольфу Куссу 18 октября 1853 года: «… он настоящая ходячая энциклопедия, работоспособен в любое время дня и ночи, трезвый и навеселе, пишет и соображает быстро, как черт»[36].

Дочь Маркса Элеанора писала, что отец разговаривал с письмами Энгельса, «как будто их автор был тут», соглашаясь, споря и иногда смеясь, «пока слезы не начинали бежать по его щекам». Об их дружбе она писала, что «она была из таких, что впоследствии станут историческими, как дружба Дамона и Пифия в греческой мифологии»[37]. Зять Маркса Поль Лафарг схожим образом вспоминал, что Маркс «считал [Энгельса] одним из образованнейших людей в Европе» и «не переставал восторгаться универсальными познаниями Энгельса, удивительной гибкостью его ума»[38]. В действительности, вопреки беспочвенному и откровенно клеветническому предположению, будто бы Маркс помалкивал с критикой работ Энгельса из-за «полезности его финансовых ресурсов», просто немыслимо, чтобы кто-либо кроме «самого ученого человека в Европе» и, кроме того, одного из величайших революционных активистов своего времени, смог поддерживать равное партнерство с человеком размаха Маркса каких-нибудь четыре десятка лет. Как пишет Крис Артур, попытки преуменьшить влияние Энгельса на Маркса несправедливы по отношению Марксу точно так же, как к Энгельсу: «Маркс никогда не судил мягко об интеллектуальных изъянах других, и из всех современников выбрал для тесного интеллектуального партнерства именно Энгельса»[39].

Понимание Марксом важности их с Энгельсом сотрудничества подтверждается в его полузабытой книге «Господин Вогт» (1860). В комментарии к «По и Рейну» Энгельса, который, как пишет Маркс, был выпущен «с моего одобрения», он говорит, что Энгельс «доказывал, опираясь на военную науку, — вот мерзкий энгельсизм, — что Германия для своей обороны не нуждается ни в одном клочке итальянской территории». Там же он упоминает, что они с Энгельсом обыкновенно «работали по общему плану и по предварительному соглашению»[40]. Несмотря на то, что это недвусмысленное заявление вышло в печати и было выделено Дрэпером в «Теории революции Карла Маркса», его часто игнорируют те, кто настаивает на разногласиях между Марксом и Энгельсом[41].

Но положительные комментарии Маркса о сотрудничестве с Энгельсом не ограничивались 1860 годом. Семнадцать лет спустя, 10 ноября 1877 года, в письме Вильгельму Блосу он писал «Энгельс и я» и «нас», оглядываясь на ранние политические позиции, которых они придерживались вместе[42]. Более того, в письме Адольфу Зорге, от 19 сентября 1879 года, которое было написано вскоре после публикации «Анти-Дюринга» и чуть менее чем за четыре года до собственной смерти, Маркс подтверждает высокую степень сотрудничества между собой и Энгельсом. Он пишет не только о том, что «позаботился», что Энгельс выполнит все «дела и поручения», пока он в отпуске, но и что Энгельс составляет ставшее знаменитым Циркулярное письмо лидерам Немецкой социал-демократической партии 1879 года от имени их двоих, в котором «без обиняков излагается наше мнение». Он пишет также «мы относимся», «мы поддерживаем», «мы с Энгельсом», «наша жалоба», «наши разногласия с [Иоганном] Мостом», «наши имена» и противится попыткам «втянуть нас» в поддержку политических позиций, с которыми они не были согласны. Все это — расхваливая аргументы Энгельса с их общей позиции против реформистских «сторонников «мирного» развития». Энгельс, он писал, «разъяснил ему [Хёхбергу] глубокую пропасть, лежащую между нами и им», и «высказался начистоту»[43].

Это и многие другие похожие письма показывают, что, хотя было бы глупо воспринимать Маркса с Энгельсом как единственное число, еще более нелепо утверждать, как Томас, что «нет никаких свидетельств существования некой совместной доктрины вне настояний Энгельса на том, что она каким-то образом должна была там быть»[44]. Это просто неправда. А отрицание Томасом свидетельств самого Маркса об их совместной с Энгельсом доктрине говорит только о том, что его исследование страдает от недостатка, который он с таким рвением приписывает другим, — «поразительной неосведомленности о том, что писал Маркс»[45].

Томас, конечно, осведомлен о том, что писал Маркс. Тогда к чему продолжать настаивать на тезисе о расхождении, когда существующие свидетельства, как замечает Ханли, «должны демонстрировать любому, кто не ослеплен идеологией окончательно, что Маркс и Энгельс были по сути согласны друг с другом»?[46] Кажется, сторонники тезиса о расхождениимотивированы идеологией, а не фактами. И действительно, Карвер и Томас не просто (и справедливо) утверждают, что наследие Маркса следует отделить от наследия сталинизма, но и хотят также (несправедливо) отделить его от современной революционной политики[47]. Антиэнгельсианская позиция Тома Рокмора отличается от таковой у Карвера и Томаса: он принимает, что «Маркс и Энгельс были согласны политически», но настаивает на том, что они «не сходились философски»[48]. В отличие от утверждений Карвера, что Маркс задумывал переход к социализму «конституционными» и «мирными» средствами, рассуждения Рокмора выигрывают от признания правоты Энгельса, когда тот сказал на могиле Маркса, что его друг был «прежде всего революционером»[49]. Тем не менее Рокмор неправ об их предполагаемых философских расхождениях.

Оценка Энгельсом собственного вклада в формулирование теоретических основ их политического видения известна своей излишней скромностью. Год спустя после смерти Маркса, 15 октября 1884 года, он писал Иоганну Филиппу Беккеру, что был лишь «второй скрипкой после Маркса»:

      Беда в том, что с тех пор, как мы потеряли Маркса, я должен его заменять. Всю свою жизнь я делал то, к чему был предназначен, — я играл вторую скрипку, — и думаю, что делал свое дело довольно сносно. Я рад был, что у меня такая великолепная первая скрипка, как Маркс. Когда же мне теперь в вопросах теории вдруг приходится занимать место Маркса и играть первую скрипку, то дело не может обходиться без промахов, и никто этого не чувствует сильнее, чем я сам. Но только тогда, когда настанут более бурные времена, мы по-настоящему почувствуем, что мы потеряли в лице Маркса. Никто из нас не обладает той широтой кругозора, с которой он в нужный момент, когда надо было действовать быстро, всегда умел найти правильное решение и тотчас же направить удар в решающее место. В спокойные времена, правда, иной раз случалось, что события подтверждали мою, а не его правоту, но в революционные моменты его суждение было почти безошибочно[50].

Спустя четыре года в книге «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» он развернул скромную оценку собственного вклада в печати:

      В последнее время не раз указывали на мое участие в выработке этой теории. Поэтому я вынужден сказать здесь несколько слов, исчерпывающих этот вопрос. Я не могу отрицать, что и до и во время моей сорокалетней совместной работы с Марксом принимал известное самостоятельное участие как в обосновании, так и в особенности в разработке теории, о которой идет речь. Но огромнейшая часть основных руководящих мыслей, особенно в экономической и исторической области, и, еще больше, их окончательная четкая формулировка принадлежит Марксу. То, что внес я, Маркс мог легко сделать и без меня, за исключением, может быть, двух-трех специальных областей. А того, что сделал Маркс, я никак не мог бы сделать. Маркс стоял выше, видел дальше, обозревал больше и быстрее всех нас. Маркс был гений, мы, в лучшем случае, — таланты. Без него наша теория далеко не была бы теперь тем, что она есть. Поэтому она по праву носит его имя[51].
Конечно, было бы глупо отрицать бóльшую долю вклада Маркса в его сотрудничестве с Энгельсом. Но это едва ли удивительно, ведь даже в юности современник Маркса Мозес Гесс считал уместным описывать его так:

Будь готов познакомиться с величайшим, быть может, единственным из ныне живущих настоящим философом, который вскоре, как только начнет публично выступать (в печати или на кафедре), привлечет к себе взоры Германии… Он нанесет последний удар средневековой религии и политике, в нем сочетаются глубочайшая философская серьезность с тончайшим остроумием; представь себе соединенными в одной личности Руссо, Вольтера, Гольбаха, Лессинга, Гейне и Гегеля; я говорю соединенными, а не механически смешанными — и ты будешь иметь представление о докторе Марксе[52].

Сказать, что Энгельс (или кто-либо, кроме современного Аристотеля) не мог интеллектуально сравниться с тем, кто подходил под такое описание, значит не сказать ничего. Гораздо интересней признать вместе с Андерсоном, что Энгельс обладал значительными интеллектуальными достоинствами и сделал ряд важных вкладов в их с Марксом совместную теорию.

Маркс и сам был первым, кто распознал сильные стороны Энгельса и убедил его отбросить неуместную скромность. Так, в письме от 4 июля 1864 года он пишет: «Ты знаешь, что, во-первых, у меня все приходит поздно и что, во-вторых, я всегда следую по твоим стопам»[53]. Это утверждение было особенно верно в 1840-х годах, когда Энгельс играл не просто важную, а главную роль в их интеллектуальном и политическом партнерстве. С тех пор эти двое тесно сотрудничали, учились друг у друга и оба достигли много большего, чем если бы просто работали поодиночке.

Тезис о расхождении, напротив, стремится приписать нечто гораздо большее незначительным различиям между ними, в худшем случае изобретая разногласия там, где их не было, чтобы подтвердить предубеждения каждого из критиков. Комментируя аргументацию Левайна по этому вопросу, Алвин Гоулднер пишет: «...что типично для Левайна, это то, что… его формулировки не только неточны, но и абсурдны»[54]. Он добавляет, что мнение, будто бы Энгельс инициировал вульгаризацию идей Маркса, сохраняет влияние «не столько из-за интеллектуальной обоснованности, сколько потому, что служит определенной цели»: миф о расхождении позволяет критикам марксизма сваливать на Энгельса вину за тот или иной аспект классического марксизма, который им хочется отбросить[55]. Этот подход подкрепил тенденцию делать из Энгельса, выражаясь словами Эдварда Томпсона, «мальчика для битья», на которого сваливали любой недостаток, «который этот критик решит усмотреть в позднейшей марксистской теории»[56]. Но антиэнгельсианская литература в большинстве своем негативна и неоднородна. Так как критики Энгельса сваливают на него любую часть марксизма, которая пришлась им не по душе, они склонны, как замечает Ханли, противоречить «друг другу и даже самим себе»[57]. Более того, то, что Артур называет энгельсофобной литературой, так сильно стремится опорочить Энгельса, что её авторы не замечают серьезных недостатков собственной аргументации в погоне за этой целью[58].

Это замечание особенно верно, когда речь идет о попытках критиков Энгельса найти что-то общее между его взглядами и сталинской убогой версией марксизма. Так, Карвер и Томас разделяют убеждение Левайна в том, что сталинская идеология восходит к «энгельсизму». Как писал Карвер в 1981 году, «политическая и академическая жизнь официальных институций Советского Союза… подразумевает неизменную приверженность диалектическому и историческому материализму, восходящему к работам Энгельса, но также требует посмертного одобрения Маркса»[59]. Несколько лет спустя он писал, что «постулаты» философских работ Энгельса «распространялись на лекции и учебные пособия вплоть до официальной советской диалектики»[60]. Однако, хотя часто говорят, что сталинская интерпретация исторического и диалектического материализма (истмат и диамат) восходила к работам Энгельса, гораздо реже указывают на то, что сталинская попытка легитимировать свой контрреволюционный режим отсылками к марксизму и Октябрьской революции заставила его изъять из идей Маркса и Энгельса их революционную суть.

Что до идей Энгельса, то Сталин прямо отбрасывал ряд ключевых установок, вытекавших из его работ. Так, он изъял из официальной советской теории критику Энгельсом идеи социализма в отдельно взятой стране, его видение социализма, которое характеризовалось отмиранием государства, и его утверждение о том, что закон стоимости прекратит свое существование в социалистическом обществе. В отношении философии Сталин убрал закон отрицания отрицания из изложения диалектики, которое стало ортодоксальным в России 1930-х годов[61]. Эти идеи Энгельса отнюдь не являлись второстепенными аспектами марксизма. Как замечает Альфред Эванс, сталинские «нововведения» подпитывали интерпретацию марксизма, из которой были вырезаны «любые революционные предпосылки для социалистического развития», и они иронично соседствуют с попытками Карвера и других вывернуть марксизм наизнанку, сделав из Маркса теоретика мирных конституционных изменений[62]. Сталин также принял меры по овеществлению исторической схемы, представленной в предисловии Маркса к «К критике политической экономии» 1859 года, чтобы исключить из ортодоксии концепцию «азиатского способа производства» Маркса и Энгельса, которая задумывалась ими для объяснения угнетательских классовых отношений в обществах без частной собственности и которую легко было бы применить для прояснения классовых отношений в советской России[63]. Если политические мотивы, стоящие за этим решением, очевидны, то тот факт, что пока он пытался оправдать роль государства в развитии советской экономики, он тем не менее был вынужден поменять местами изложенное Марксом отношение базиса к надстройке, очерченное в его знаменитом очерке, показывает, что сталинская ревизия идей Маркса и Энгельса была продиктована не здоровым исследовательским интересом, а нескладными требованиями, связанными с банальной задачей оправдать социалистическое звание «несоциалистического общества»[64].

"Идеи Энгельса были несовместимы со сталинской диктатурой именно в силу своей критичности и революционности."

Идеи Энгельса не только несовместимы со сталинской идеологией, но также могут и были успешно использованы для объяснения контрреволюционной сущности сталинизма[65]. По крайней мере в этом отношении проведенные Сталиным ревизии марксизма отражают его прекрасное понимание критических и революционных выводов, вытекающих из работ Энгельса, чего нельзя сказать о трудах многих авторов-антиэнгельсианцев. Идеи Энгельса были несовместимы со сталинской диктатурой именно в силу своей критичности и революционности. И если эта революционная суть помогает объяснить, почему Сталин стремился нейтрализовать марксизм Энгельса, то антисталинские выводы из его работ дают современным социалистам хороший повод провести честную переоценку его вклада в социально-политическую теорию.

Похожий аргумент можно привести и в отношении нелюбимой многими концепции диалектики природы. С момента публикации книги «Классовое сознание» Лукача в 1923 году ключевой характеристикой западной марксистской традиции стало неприятие попытки Энгельса положить в основу марксистской теории диалектическое понимание природы[66].

В «Истории и классовом сознании» Лукач утверждал, что неудачное распространение концепции диалектики с социальной сферы на природу привело Энгельса к пренебрежению «самым существенным взаимодействием — диалектическим отношением субъекта и объекта в историческом процессе», без которого «диалектика перестает быть революционным методом»[67]. Интересно заметить, что, хотя критика Лукача сильно повлияла на антиэнгельсианскую литературу, она несколько поверхностна и сводится лишь к проходному комментарию со сноской в дюжину строк. Кроме того, комментарий этот уравновешивается в тексте другими, более совместимыми с доводами Энгельса (например, там, где он пишет о «необходимости методологического отделения сугубо объективной диалектики движения природы от общественной диалектики»)[68]. А через несколько лет после публикации «Истории и классового сознания» Лукач писал об идее диалектики природы более развернуто и намного позитивнее[69]:

      Само собой разумеется, что диалектика как объективный принцип развития общества не могла стать действующей, если бы она, как принцип развития природы, уже не была действующей и объективно наличной до всякого общества. Однако отсюда не следует, что общественное развитие не может производить новых, столь же объективных форм движения, диалектических моментов, как не следует отсюда и то, что диалектические моменты в развитии природы были бы познаваемы без посредничества этих новых, общественно-диалектических форм[70].
Этот пассаж свидетельствует о том, что Лукач продолжал отрицать философский редукционизм, не впадая, как предостерегали Антонио Грамши или Карл Корш, в «противоположную крайность... в некую форму идеализма» вследствие отрицания диалектики природы[71]. К сожалению, хотя Лукач, Грамши и Корш различали редукционистские и нередукционистские интерпретации идеи Энгельса о диалектике природы, современные его критики склонны настаивать на том, что концепция диалектики природы неизбежно приводит к механистическому материализму и позитивизму.

Джон Беллами Фостер считает, что подобная критика Энгельса появилась из однобокой интерпретации «проблемы Лукача». В то время как Лукач в «Истории и классовом сознании» непоследовательно сочетает отрицание того, что диалектический метод применим к природе из-за отсутствия субъективного измерения, с признанием существования выраженной, объективной диалектики природы, западные марксисты склонны попросту отрицать существование диалектики природы как таковой[72]. Это утверждение не только противоречит тому, что мы знаем из в целом положительных комментариев Маркса о работах Энгельса на эту тему, но также подкрепляет сильный уклон в сторону различных форм философского идеализма. Таким образом, вместо того, чтобы искать в работах Маркса средства, которые помогли бы освободить марксизм от крайностей механистического материализма с одной стороны и философского идеализма с другой, западные марксисты скорее поддерживают вбивание клиньев между идеалистической интерпретацией Маркса и механистично-материалистической интерпретацией Энгельса[73].

В противоположность этому подходу, Фостер, вслед за Эндрю Финбергом и Альфредом Шмидтом, разъяснил, каким образом через концепцию человеческой чувственной активности Маркс предоставляет нам инструменты, необходимые для понимания диалектических отношений природы и общества. Согласно Фостеру, материализм Маркса предполагает то, что он называет формой «естественного праксиса», через который человеческая чувственная практика понимается как через воплощение в чувственном мире как таковом. Наше восприятие мира основано на наших естественных ощущениях, но, в отличие от эмпиризма, ощущения, при помощи которых природа осознает себя — это не просто пассивные получатели информации извне, но активные процессы внутри мира природы, чье развитие продолжается и становится более глубоким через продуктивное взаимодействие человечества с природой. Фостер утверждает, что концепция естественного праксиса совместима с эмерджентистской концепцией реальности Энгельса, в то же время избегая редукционистских прочтений его работ[74].

Более того, и что более интересно, он настаивает, что концепция праксиса созвучна современным экологическим проблемам. Предугадав интерес современной экологии к проблеме единства человечества и природы, концепция диалектики природы Энгельса открывает пространство, через которое экологические кризисы можно рассматривать в связке с отчужденной природой капиталистических социальных отношений. Так как производство — это прежде всего обмен веществ с природой, отчужденные производственные отношения подразумевают отчужденные отношения и с самой природой. Следовательно, те же силы, что подпитывают тенденцию капитализма к экономическим кризисам, также порождают параллельные тенденции к кризисам окружающей среды. Понимание Марксом и Энгельсом единства человечества и природы, таким образом, подразумевает революционную перспективу, затрагивающую одновременно политическую, социальную, и экологическую сферы: социалистическая революция не просто повлечет за собой трансформацию социальных и политических отношений, но и неизбежно радикально трансформирует человеческие отношения с природой. Внутренние отношения между капиталистическим и экологическим кризисами подтверждают слова Фостера: утверждение Энгельса о том, что «природа является доказательством диалектики», может и должно быть пересмотрено и прочтено как «экология стала доказательством диалектики»[75]. Итак, пока критики Энгельса предпочитали видеть в Марксе просто социального теоретика, философские работы Энгельса открывают мощное экологическое измерение их с Марксом идей, и, как следствие, выявляют внутреннюю связь между заботой об экологии и антикапитализмом.

"Концепция диалектики природы Энгельса открывает пространство, через которое экологические кризисы можно рассматривать в связке с отчужденной природой капиталистических социальных отношений."

Аргумент Фостера только усиливает мою убежденность в том, что было бы досадной ошибкой потерять из виду фундаментальный, крайне положительный и до сих пор актуальный вклад Энгельса в социалистическую теорию и практику. Его работам присущи основные сильные стороны работ Маркса, темы которых он часто предугадывал. В то же время он лично сделал собственный, серьезный и независимый вклад в марксизм. Я убежден, что левые извлекли бы огромную пользу из серьезной переоценки его работ.

Энгельс работал над революцией в теории бок о бок с Марксом: они синтезировали французский социализм, немецкую философию и английскую политэкономию в знаменитую новую революционную перспективу для общества. Их подлинно совместный проект был выработан в необычной форме обрывочной рукописи, которая осталась неопубликованной при жизни и дошла до потомков как «Немецкая идеология». Несмотря на проблематичность этого текста, само его написание было, как писал Маркс и подтверждал Энгельс, ключевым эпизодом «уяснения дела самим себе», который сформирует их последующие теоретические и практические проекты. Комментируя этот период их жизней, Корш пишет:

      В течение двух лет Маркс и Энгельс тщательно прорабатывали контраст, сложившийся между их собственными материалистическими, научными взглядами и различными идеологическими позициями, представленными их бывшими друзьями-младогегельянцами (Людвигом Фейербахом, Бруно Бауэром, Максом Штирнером) и философской беллетристикой «немецких», или «настоящих», социалистов[76].

Вопреки ретроспективным оценкам важности момента написания рукописей, дошедших до нас в виде «Немецкой идеологии», которые давали сами Маркс и Энгельс, для антиэнгельсианской литературы характерна попытка преуменьшить степень, до которой эти рукописи свидетельствуют о ключевом моменте в процессе их интеллектуального созревания[77].

Проблема этой аргументации в том, что хотя «Немецкая идеология» никогда не предлагалась к печати как книга, Маркс и Энгельс все же доработали свои идеи до формы, которую попытались опубликовать в 1845–1846 годах[78]. И, как замечает сам Карвер, набросок метода Маркса, очерченный в предисловии 1859 года, очень похож на язык главы о Фейербахе из «Немецкой идеологии»[79]. Более того, Артур утверждает, что выводы их более ранних работ в этих рукописях вылились в идею о том, что люди создают и пересоздают себя через социальное и производственное взаимодействие с природой, удовлетворяя свои растущие потребности[80]. Эта точка зрения была порождена новой пролетарской формой социальной практики, и вела к ней же. В качестве философии праксис она была впервые опробована и углублена благодаря значительной политической вовлеченности в революционные события 1848–1849 годов.

1840-е годы были временем больших демократических ожиданий, когда несоответствие существующих европейских властных институций новой социальной реальности бурного капиталистического развития породило растущее предчувствие радикальных перемен по всему континенту[81]. Если поражение этого движения заставило Маркса с Энгельсом систематически рефлексировать о своем практическом и теоретическом вкладе в движение, то их последующую работу лучше понимать как расширение и углубление подхода, выработанного в 1840-х годов: 1848 год стал исходным пунктом для всего, что они писали и делали[82]. Впоследствии их уникальное, глубокое сотрудничество не прекращалось до самой смерти Маркса в 1882 году, после чего Энгельс продолжил их проект как в собственных политических и теоретических работах, так и в ходе подготовки (повторных) публикаций ряда работ Маркса, из которых самым важным (и противоречивым) проектом была публикация второго и третьего томов Капитала[83].

Хотя основы стратегии Маркса и Энгельса и были заложены совместно в середине 1840-х годов, Энгельс уже двигался в направлении их будущего проекта до встречи с Марксом, и впоследствии сделал независимый и важный вклад в их совместную работу. Гарет Стедман Джонс верно замечает, что «ряд основных и устоявшихся марксистских положений впервые обнаруживается в ранних работах скорее Энгельса, чем Маркса: смещение фокуса с конкуренции на производство; революционное новшество современной индустрии, ознаменовавшееся кризисами перепроизводства и постоянным воспроизводством резервной армии рабочей силы; как минимум, зачаточную форму аргумента, что буржуазия порождает собственных могильщиков и что коммунизм представляет собой не философский принцип, а «действительное движение, уничтожающее теперешнее состояние»; историческое очертание формирования пролетариата в класс; дифференциация между «пролетарским социализмом» и радикализмом мелких собственников, или низшего среднего класса; характеристика государства как инструмента угнетения в руках правящего класса собственников»[84].

"Энгельс был интеллектуальным и политическим орлом, чьи работы представляют первостепенную важность для тех из нас среди современных революционных левых, кто стремится избежать ограничений реформизма."

Это по любым меркам впечатляющий список, но даже он не покрывает всего. Помимо открытия Энгельсом рабочего класса как потенциального революционного агента перемен, он был первым социалистом, распознавшим важность профсоюзной борьбы для социалистического проекта. Он также заложил основы исторического понимания возникновения женского угнетения и целостной теории его капиталистической формы. В «Немецкой идеологии» вместе с Марксом Энгельс развернул материалистическую концепцию истории через синтез идеи практики с исторической концепцией материальных интересов, а вскоре после этого написал первую «марксистскую» книгу по истории, положив начало невероятно продуктивной и влиятельной традиции[85]. В своих набросках, которые позже стали «Коммунистическим манифестом», он применил очерченное в «Немецкой идеологии» общее видение к специфическому контексту Германии 1847 года, сформулировав глубоко демократическую концепцию социализма как необходимого международного движения, что к тому же показывает, что марксизм с самого начала исключал сталинское представление о социализме в отдельно взятой стране. Он углубил свою теорию «перманентной революции», участвуя в революциях 1848 года, когда вместе с Марксом сыграл одну из главных ролей как журналист, подняв общий стратегический анализ, очерченный в «Коммунистическом манифесте», до уровня практики; расширяя, углубляя и смещая перспективу по ходу дела[86]. Далее — он сыграл роль в военной борьбе против прусского абсолютизма. И даже после поражения движения он сосредоточил интеллектуальную энергию на разработке материалистического анализа военного дела — и в этом «Генерал», как его называли в доме Маркса, стал одним из величайших военных мыслителей XIX века[87]. Хотя ими часто пренебрегают как причудой, военные работы Энгельса были важнейшими для революционной стратегии XIX века и представляют интерес для современных социалистов несмотря на серьезные изменения, произошедшие в военном деле за последующее столетие[88].

Возможно, самое главное — Энгельс привел поколения социалистов к марксизму, популяризируя марксистский метод. Кроме своих собственных и совместных с Марксом работ он также подготовил к публикации второй и третий тома «Капитала» Маркса к печати. Пусть современные исследователи и находили изъяны в этом проекте, он выполнил геркулесов подвиг по представлению этих рукописей настолько связно, насколько это было возможно. Его усилия принесли огромную пользу левому движению[89].

Конечно, есть много проблем со вкладом Энгельса в марксизм в том, что касалось реформизма, теории стоимости, национализма и задачи формулирования единойтеории угнетения женщин содержат серьезные пробелы и откровенные ошибки. Но было бы еще большей, серьезнейшей ошибкой позволить этим слабым местам бросить тень на то, как мы судим о вкладе Энгельса в марксизм[90]. То, что Ленин однажды сказал о Розе Люксембург, можно также сказать и об Энгельсе: «... орлам случается и ниже кур спускаться, но курам никогда, как орлы, не подняться». Люксембург, как любой по-настоящему оригинальный мыслитель, совершила серьезные теоретические и политические ошибки, однако была интеллектуальным и политическим орлом[91]. Точно так же несмотря на свои слабости, Энгельс был интеллектуальным и политическим орлом, чьи работы представляют первостепенную важность для тех из нас среди современных революционных левых, кто стремится избежать ограничений реформизма, не впадая в сектантство, и разрабатывать этический и экологический социализм вне морализаторского «бессилия в действии», присущей риторике многих современных левых[92].

Перевела Настя Правда под редакцией Юрия Дергунова по публикации: Blackledge, P., 2020. "Engels vs. Marx?: Two Hundred Years of Frederick Engels". In: Monthly Review. Available 19.11.2020 at: [ https://monthlyreview.org/2020/05/01/en ... ck-engels/ ].


Примечания

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Последний раз редактировалось Валерий Ср дек 16, 2020 5:23 pm, всего редактировалось 2 раз(а).

Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 16, 2020 1:38 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
1. Colin Barker et al., eds., Marxism and Social Movements (Leiden: Brill, 2013), 5, 14, 25. ↩
2. Norman Levine, The Tragic Deception: Marx Contra Engels (Oxford: Clio, 1975), xv, xvii; Frederic Bender, The Betrayal of Marx (New York: Harper, 1975), 1–52; Terrell Carver, Engels (Oxford: Oxford University Press, 1981); Terrell Carver, Marx and Engels: The Intellectual Relationship (Bloomington: Indiana University Press, 1983); Terrell Carver, Friedrich Engels: His Life and Thought (London: Macmillan, 1989); Gregory Claeys, Marx and Marxism (London: Penguin, 2018), 219–28; Z. A. Jordan, The Evolution of Dialectical Materialism (London: Macmillan, 1967), 332–33; Sven-Eric Liedman, A World to Win: The Life and Works of Karl Marx (London: Verso, 2018), 497; Tom Rockmore, Marx’s Dream (Chicago: University of Chicago Press, 2018), 73; Jonathan Sperber, Karl Marx: A Nineteenth-Century Life (New York: Norton, 2013), 549–53; Gareth Stedman Jones, Karl Marx: Greatness and Illusion (London: Penguin, 2016), 556–68; Paul Thomas, Marxism and Scientific Socialism (London: Routledge, 2008), 35–49; Robert Tucker, Philosophy and Myth in Karl Marx (Cambridge: Cambridge University Press, 1961), 184; ↩
3. H. Rigby, Engels and the Formation of Marxism (Manchester: Manchester University Press, 1992), 4; John Rees, ed., The Revolutionary Ideas of Frederick Engels (London: International Socialism, 1994). ↩
4. Paul Blackledge, “The New Left: Beyond Stalinism and Social Democracy?,” in The Far Left in Britain Since 1956, ed. Evan Smith and Matthew Worley (Manchester: Manchester University Press, 2014), 45–61. ↩
5. George Lichtheim, Marxism(London: Routledge and Kegan Paul, 1964), 234–43. ↩
6. Donald Hodges, “Engels’s Contribution to Marxism,” Socialist Register(1965): 297. ↩
7. Alasdair MacIntyre, Marxism and Christianity(London: Duckworth, 1995), 95. ↩
8. Levine, The Tragic Deception, xv–xvi. ↩
9. Gustav Mayer, Friedrich Engels(London: Chapman & Hall, 1936), 224; Richard Adamiak, “Marx, Engels, and Dühring,” Journal of the History of Ideas35, no. 1 (1974): 98–112. ↩
10. Hal Draper, Karl Marx’s Theory of Revolution, vol. 1 (New York: Monthly Review Press, 1977), 24. ↩
11. John Holloway, Change the World without Taking Power(London: Pluto, 2010), 121. ↩
12. Holloway, Change the World without Taking Power, 119; Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 39. ↩
13. Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 9, 43. ↩
14. Carver, Marx and Engels, 157. ↩
15. Carver, Engels, 76; see, by way of comparison, Carver, Marx and Engels, 129–30; Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 48. ↩
16. Carver, Engels, 48; Carver, Marx and Engels, 97; see, by way of comparison, Rockmore, Marx’s Dream, 79. ↩
17. Carver, Marx and Engels, 116. ↩
18. John Green, Engels: A Revolutionary Life(London: Artery, 2008), 313; John Stanley and Ernest Zimmerman, “On the Alleged Differences between Marx and Engels,” Political Studies32 (1984): 227. ↩
19. Владимир Ленин, «Три источника и три составных части марксизма», Полное собрание сочинений, Т. 23 (Москва: Политиздат, 1973), 43. ↩
20. Фридрих Энгельс, «Анти-Дюринг», Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, Т. 20, 133. ↩
21. Фридрих Энгельс, «Анти-Дюринг», Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, Т. 20, 134. ↩
22. Paul Blackledge, “Practical Materialism: Engels’s Anti-Dühringas Marxist Philosophy,” Critique47, no. 4 (2017): 483–99. ↩
23. Terrell Carver, The Postmodern Marx(Manchester: Manchester University Press, 1998), 173–74; Carver, Marx and Engels, xviii. ↩
24. Carver, The Postmodern Marx, 161–72; Carver, Marx and Engels; 2010; Terrell Carver and Daniel Blank, eds., Marx and Engels’s “German Ideology” Manuscripts(London: Palgrave, 2014), 2; Rockmore, Marx’s Dream, 96. ↩
25. Sebastiano Timpanaro, On Materialism(London: Verso, 1975), 77. ↩
26. Rigby, Engels and the Formation of Marxism, 4, 8. ↩
27. Dill Hunley, The Life and Thought of Friedrich Engels(New Haven: Yale University Press, 1991), 64, 126. ↩
28. Генрих Гемков и др., Фридрих Энгельс: биография (Москва: Политиздат, 1972), 6; Леонид Ильичев и др., Фридрих Энгельс. Биография. 2-е изд. (Москва: Политиздат, 1977), vii; Евгения Степанова, Фридрих Энгельс: краткий биографический очерк. 3-е изд. (Москва: Политиздал, 1980), 34-61. ↩
29. Draper, Karl Marx’s Theory of Revolution, vol. 1, 23. ↩
30. Перри Андерсон, Родословная абсолютистского государства (Москва: Территория будущего, 2010), 23. ↩
31. Hunley, The Life and Thought of Friedrich Engels, 127–43. ↩
32. Энгельс — Марксу, 3 декабря 1851 года, Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, Т. 27 (Москва: Политиздат, 1962), 339-342; Энгельс — Августу Бебелю, 18–28 марта 1875 года, Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, Т. 34 (Москва: Политиздат, 1964), 99–106. ↩
33. Carver, The Postmodern Marx, 165. ↩
34. Маркс — Энгельсу, 1 августа 1856 года, в: Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд. Т. 29 (Москва: Политиздат, 1962), 55. ↩
35. Карл Маркс, «К критике политической экономии. Предисловие», Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, Т. 13 (Москва: Политиздат, 1959), 8. ↩
36. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд., Т. 30 (Москва: Политиздат, 1963), 470; Т. 28 (Москва: Политиздат, 1962), 505. ↩
37. Элеонора Маркс-Эвелинг, «Фридрих Энгельс», в: Воспоминания о Марксе и Энгельсе (Москва: Политиздат, 1983), 131, 136. ↩
38. Поль Лафарг, «Личные воспоминания о Фридрихе Энгельсе», в: Воспоминания о Марксе и Энгельсе (Москва: Политиздат, 1983), 162, 165. ↩
39. Chris Arthur, introduction to The German Ideology: Student Edition, by Karl Marx and Frederick Engels, ed. Chris Arthur (London: Lawrence & Wishart, 1970), 14. ↩
40. Карл Маркс, «Господин Фогт», в: Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд., Т. 14 (Москва: Политиздат, 1959), 484. ↩
41. Draper, Karl Marx’s Theory of Revolution, vol. 1, 23. ↩
42. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд., Т. 34 (Москва: Политиздат, 1964), 241. ↩
43. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд., Т. 34 (Москва: Политиздат, 1964), 324—328. ↩
44. Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 39. ↩
45. Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 39. ↩
46. Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 3 ↩
47. Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 1–8; Carver, The Postmodern Marx, 111–12. ↩
48. Rockmore, Marx’s Dream, 4. ↩
49. Carver, The Postmodern Marx, 111–12. ↩
50. Marx and Engels, Collected Works, vol. 47, 202. ↩
51. Marx and Engels, Collected Works, vol. 26, 382. ↩
52. Цит. по: Генрих Гемков и др., Карл Маркс. Биография (Москва: Политиздат, 1969), 30—31. ↩
53. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд., Т. 30 (Москва: Политиздат, 1963), 342. ↩
54. Alvin Gouldner, The Two Marxisms(London: Macmillan, 1980), 283. ↩
55. Gouldner, The Two Marxisms, 252. ↩
56. Edward Thompson, The Poverty of Theory and Other Essays(London: Merlin, 1978), 69. ↩
57. Hunley, The Life and Thought of Friedrich Engels, 55, 61. ↩
58. Chris Arthur, “Engels as Interpreter of Marx’s Economics,” in Engels Today, ed. Chris Arthur (London: Macmillan, 1996), 175. ↩
59. Carver, Engels, 74; Thomas, Marxism and Scientific Socialism, 4. ↩
60. Carver, Marx and Engels, 97. ↩
61. Andrew Evans, Soviet Marxism-Leninism(Westport: Praeger, 1993), 32, 39–40, 48, 52; Mark Sandle, A Short History of Soviet Socialism(London: UCL Press, 1999), 198–199; Mark Sandle, “Soviet and Eastern Bloc Marxism,” in Twentieth-Century Marxism, ed. Daryl Glaser and David Walker (London: Routledge, 2007), 61–67; Herbert Marcuse, Soviet Marxism(London: Penguin, 1958). ↩
62. Evans, Soviet Marxism-Leninism, 52; Sandle 2007, 67. ↩
63. Herbert Marcuse, Soviet Marxism(London: Penguin, 1971), 102–103; Paul Blackledge, Reflection on the Marxist Theory of History(Manchester: Manchester University Press, 2006), 78, 97, 110. ↩
64. Marcuse, Soviet Marxism, 128; Ethan Pollock, Stalin and the Soviet Science Wars(Princeton: Princeton University Press, 2006), 172–73, 182. ↩
65. Tristram Hunt, Marx’s General(New York: Henry Holt & Co., 2009), 361–62; Tony Cliff, State Capitalism in Russia(London: Pluto, 1974), 165; Marx and Engels, Collected Works, vol. 25, 266. ↩
66. John Bellamy Foster, Brett Clark, and Richard York, The Ecological Rift(New York: Monthly Review Press, 2010), 218. ↩
67. Георг Лукач, История и классовое сознание. Исследования по марксистской диалектике (Москва: Логос-Альтера, 2003), 106. ↩
68. Георг Лукач, История и классовое сознание. Исследования по марксистской диалектике (Москва: Логос-Альтера, 2003), 288. ↩
69. John Rees, introduction to A Defence of History and Class Consciousness Tailism and the Dialectic, by Georg Lukács (London: Verso, 2000), 19–21. ↩
70. Дьердь (Георг) Лукач, «Хвостизм и диалектика», Политическая концептология, no 3 (2009), 355. ↩
71. Антонио Грамши, Тюремные тетради. В 3 ч. Ч. 1 (Москва: Издательство политической литературы, 1991), 174-175; ср. Karl Korsch, Marxism and Philosophy (London: New Left Books, 1970), 122; Georg Lukács, The Ontology of Social Being: Marx (London: New Left Books, 1978), 7. ↩
72. Foster, Clark, and York, The Ecological Rift, 226. ↩
73. Foster, Clark, and York, The Ecological Rift, 226. ↩
74. Foster, Clark, and York, The Ecological Rift, 215–47. ↩
75. Foster, Clark, and York, The Ecological Rift, 240, 245. ↩
76. Karl Korsch, Karl Marx(Leiden: Brill, 2015), 77. ↩
77. Carver, The Postmodern Marx, 106; Levine, The Tragic Deception, 117; Carver and Blank, eds., Marx and Engels’s “German Ideology” Manuscripts, 140. ↩
78. Carver and Blank, eds., Marx and Engels’s “German Ideology” Manuscripts, 7. ↩
79. Carver, Marx and Engels, 71. ↩
80. Arthur, introduction to The German Ideology: Student Edition, 21; Chris Arthur, “Marx and Engels’s ‘German Ideology’ Manuscripts: Presentation and Analysis of the ‘Feuerbach Chapter,’ A Political History of the Editions of Marx and Engels’s ‘German Ideology’ Manuscriptsreviewed by Chris Arthur,” Marx and Philosophy, May 22, 2015. ↩
81. Eric Hobsbawm, The Age of Revolution(London: Abacus, 1962), 366. ↩
82. Владимир Ленин, «Против бойкота», в: Полное собрание сочинений, Т. 16 (Москва: Политиздат, 1973), 24. ↩
83. Thompson, The Poverty of Theory and Other Essays, 69. ↩
84. Gareth Stedman Jones, “Engels and the Genesis of Marxism,” New Left Review 106 (1977): 102; Gareth Stedman Jones, “Engels and the History of Marxism,” in The History of Marxism, ed. Eric Hobsbawm (Brighton: Harvester, 1982), 317; see, by way of comparison, Tony Cliff, “Engels,” in International Struggles and the Marxist Tradition(London: Bookmarks, 2001). ↩
85. Paul Blackledge, “Historical Materialism,” in Oxford Handbook of Karl Marx, ed. Matt Vidal et al. (Oxford: Oxford University Press, 2019). ↩
86. Paul Blackledge, “Engels’s Politics: Strategy and Tactics after 1848,” Socialism and Democracy33, no. 2 (2019): 23–45. ↩
87. Hunley, The Life and Thought of Friedrich Engels, 21; Sigmund Neumann and Mark von Hagen, “Engels and Marx on Revolution, War, and the Army in Society,” in Masters of Modern Strategy, ed. Peter Paret (Oxford: Oxford University Press, 1986), 265. ↩
88. Paul Blackledge, “War and Revolution: Friedrich Engels as a Military Thinker,” War and Society38, no. 2 (2019): 81–97. ↩
89. Fred Moseley, introduction to Marx’s Economic Manuscripts 1864–1865(Leiden: Brill, 2016). ↩
90. Paul Blackledge, “Engels, Social Reproduction and the Problem of a Unitary Theory of Women’s Oppression,” Social Theory and Practice44, no. 3 (2018): 297–321. ↩
91. Владимир Ленин, «Заметки публициста», в: Полное собрание сочинений, Т. 44 (Москва: Политиздат, 1970), 421. ↩
92. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, «Святое семейство», в: Карл Маркс и Фридрих Энгельс, Сочинения, 2-е изд., Т. 2 (Москва: Политиздат, 1955), 219; Фридрих Энгельс, «Фейербах», Карл Маркс и Фридрих Энгельс, в: Сочинения, 2-е изд., Т. 42 (Москва: Политиздат, 1974), 342; Paul Blackledge, Friedrich Engels’s Contribution to Modern Social and Political Thought (New York: SUNY Press, 2019). ↩


ИСТОЧНИК: https://commons.com.ua/uk/engels-protiv ... u-engelsu/ (цитировать по источнику)

С уважением,
Валерий

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 16, 2020 3:05 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Ну а что пишут российские экономисты о марксизме:

https://cloud.mail.ru/public/RrZR/Rr4Hh7UJR

https://cloud.mail.ru/public/3m9T/13HnRVakT

Как видим, например Нуреев в п.6.3 своей книги, вообще не упоминает о "проблеме трансформации".

Ничего страшного в этом не усматривают и другие экономисты. Это и понятно. Они не собираются переходить
от капитализма к социализму, им и сейчас хорошо. А вот поразмышлять о работах Маркса - хоть хлебом не корми.
Вот такое оно морализаторское «бессилие в действии».

Может я ошибаюсь?

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 16, 2020 5:07 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Газета "Правда". Какое отчество у Карла Маркса?
2018-05-04 08:52
По страницам газеты "Правда", Юрий Емельянов.

Став родиной первой в мире революции, воплотившей идеи марксизма, Советская страна вскоре провозгласила своим девизом заключительные слова «Манифеста Коммунистической партии», написанного Марксом и Энгельсом. Они были запечатлены на гербах советских республик, на первых страницах партийных газет и журналов. Уважение к основоположникам научного коммунизма находило многочисленные проявления, которые порой раздражали людей, чуждых марксистскому учению. В книге «Россия во мгле», написанной Гербертом Уэллсом после пребывания в нашей стране в 1920 году, этот английский писатель с неудовольствием констатировал: «Куда бы мы ни приходили, повсюду нам бросались портреты, бюсты и статуи Маркса».

Уэллса раздражала даже борода Маркса. Писатель уверял, что «своим бессмысленным изобилием она чрезвычайно похожа на «Капитал». Уэллс обещал: «Когда-нибудь, в свободное время, я вооружусь против «Капитала» бритвой и ножницами и напишу «Обритие бороды Карла Маркса». (Это обещание Уэллс не сдержал. Возможно, ему оказалось не под силу разгромить марксистскую теорию. Но не исключено, что писатель отказался от легковесного отношения к марксизму и его последователям. Известно, что незадолго до своей смерти Герберт Уэллс проголосовал за кандидата от Коммунистической партии Великобритании в ходе выборов 1945 года в палату общин).

Карл Маркс в Советской стране

Советские читатели книги Уэллса проигнорировали его выпады в адрес Маркса. В 1921 году в Москве был создан Институт Маркса и Энгельса, впоследствии превратившийся в Институт марксизма-ленинизма. Институт собрал самое богатую коллекцию рукописей и печатных работ Маркса и руководил работами по изданию его трудов. С 1925 года в высших учебных заведениях СССР стали преподавать «основы марксизма-ленинизма». Книги по вопросам общественно-политической жизни и даже предисловия к классическим произведениям художественной литературы нередко сопровождались цитатами из работ Маркса. Но хорошо ли знали советские люди марксизм?

Свои сомнения в этом не раз высказывал И.В. Сталин. Правда, признавая трудность освоения марксистского учения, Сталин в своём выступлении на февральско-мартовском (1937 г.) пленуме ЦК ВКП(б) сказал: «Нельзя требовать от каждого члена партии, чтобы он усвоил марксизм». Но он с явным беспокойством заметил: «Я не знаю, многие ли члены ЦК усвоили марксизм. Многие ли секретари обкомов, крайкомов усвоили марксизм?»

Сталин считал, что овладение партийными кадрами марксистской теорией является важнейшим условием для дальнейших успехов коммунистической партии. Он подчёркивал: «Если бы мы сумели наши партийные кадры снизу доверху подготовить идеологически, закалить их политически таким образом, чтобы они могли свободно ориентироваться во внутренней и международной обстановке, если бы мы сумели сделать их вполне зрелыми ленинцами, марксистами, способными решать без серьёзных ошибок вопросы руководства страной, то мы разрешили бы этим девять десятых всех наших задач». С этой целью Сталиным была разработана программа переобучения руководителей партийных организаций всех уровней, которая вскоре стала осуществляться.

Помимо осуществления одобренной тогда программы партийной учёбы, были предприняты усилия для того, чтобы ознакомить широкие массы населения с основными положениями марксизма. В изданный в 1938 году многомиллионным тиражом учебник «История ВКП(б). Краткий курс» был включён написанный И.В. Сталиным раздел «О диалектическом и историческом материализме», в котором вкратце была изложена марксистская теория познания мира и человеческого общества.

Даже в тяжёлых условиях войны в Советской стране в тылу и на фронте не прекращались занятия по изучению марксистской теории, а сочинения Маркса и Энгельса издавались огромными тиражами. Каждый год в стране отмечались дни рождения и смерти Карла Маркса. Издавались его биографии и воспоминания современников об основоположнике научного коммунизма.

Пропаганда идей Маркса расширялась и углублялась и после окончания войны. В 1948 году в стране широко отметили 100-летие со дня выхода в свет «Манифеста Коммунистической партии». Продолжали издаваться работы Карла Маркса и Фридриха Энгельса, они изучались в высших учебных заведениях.

Однако в феврале 1952 года в своей работе, вошедшей в сборник «Экономические проблемы социализма в СССР», Сталин признавал, что к тому времени далеко не все партийные кадровые работники стали «зрелыми марксистами». Сталин писал: «К нам, как руководящему ядру, каждый год подходят тысячи новых молодых кадров, они горят желанием помочь нам, горят желанием показать себя, но не имеют достаточного марксистского воспитания, не знают многих, нам хорошо известных истин и вынуждены блуждать в потёмках».

В известной степени это объяснялось тем, что массовое изучение фундаментальных трудов Маркса, в которых раскрывались закономерности буржуазного строя, развернулось в Советской стране после крушения капитализма. У многих советских людей невольно складывалось впечатление, что законы общественного развития, открытые Марксом и отражавшие реалии капиталистического общества западных стран XIX века, не имеют отношения к советскому социалистическому обществу, успешно развивавшемуся иным путём. Сталин писал о таких людях, что они «ошеломлены колоссальными достижениями Советской власти, им кружат голову необычайные успехи советского строя, и они начинают воображать, что Советская власть «всё может», что ей «всё нипочём», что она может уничтожить законы науки, сформировать новые законы».

Вскоре после ХХ съезда КПСС были опубликованы постановления Центрального Комитета партии, в которых осуждалось преподавание диалектического и исторического материализма по «Краткому курсу» как проявление «догматизма» и «начётничества». В соответствии с постановлением ЦК КПСС от 26 июня 1956 года была расширена сеть четырёхгодичных партийных школ. Предложенная постановлением программа обучения выделяла 200 часов на изучение диалектического и исторического материализма. Студентам высших учебных заведений предлагалось изучать эти предметы по трудам Маркса и Энгельса. В 1955 году Институт Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина начал издавать 50-томное Собрание сочинений Маркса и Энгельса, завершив его в 1981 году.

Однако клятвы Хрущёва и его последователей в верности марксизму прикрывали их поверхностное знакомство с теорией научного коммунизма, склонность преувеличивать успехи Советской власти, а фактически игнорирование научного марксистского подхода к анализу общественных процессов. Формальное отношение высших лиц страны к марксизму отражалось и на преподавании теории научного коммунизма. Отличные оценки, полученные на экзаменах, зачастую не означали ни глубокого понимания марксистской теории, ни знакомства с историей этого учения и жизни его создателей.

Лишний раз я в этом убедился 7 ноября 1969 года, когда мы с женой решили показать нашей пятилетней дочке салют над Москвой с Ленинских гор и заодно проехать по украшенным иллюминацией столичным улицам. Жена взяла у своего отца его «Москвич», и мы всей семьёй, а также с детсадовским приятелем дочки Алёшей и его мамой, кстати, кандидатом химических наук, отправились в путь из «хрущёвского» дома на улице Новаторов. Когда мы миновали высокое здание, фасад которого покрывал гигантский портрет Карла Маркса, я назвал детям имя и фамилию человека, запечатлённого на полотне. Тогда мама Алёши задумчиво заметила: «Вот все говорят «Карл Маркс… Карл Маркс…» И почему-то никогда не называют его по отчеству».

Из дальнейших осторожных расспросов стало ясно: учёная дама понятия не имела, что основоположник научного коммунизма родился в Германии, где никогда не существовало «отчеств». Кроме того, оказалось, что женщина не могла вспомнить ни одного произведения Карла Маркса. А между тем, ещё будучи студенткой, она прослушала курс лекций по основам научного коммунизма в институте, а затем в ходе сдачи кандидатского минимума должна была получить по крайней мере удовлетворительную оценку во время экзамена по философии, требовавшего знания марксистской теории.

К сожалению, наша спутница не была единственной в Советской стране, чьи знания о Марксе и марксизме были весьма приблизительными. В немалой степени неглубокое знакомство миллионов людей с научной теорией, которая считалась основополагающей в СССР, в дальнейшем способствовало торжеству буржуазной идеологии.

Маркс в современной России

В ходе развернувшегося более четверти века назад наступления на коммунистическую идеологию изучение марксистской теории в учебных заведениях России было прекращено. Подавляющее большинство книжных издательств перестали публиковать сочинения Маркса и Энгельса. Хотя и ныне на центральной столичной площади возвышается памятник Карлу Марксу, недалеко от храма Христа Спасителя стоит памятник Фридриху Энгельсу, а одна из станций Московского метрополитена именуется «Марксистская», многие люди в нашей стране стали забывать Маркса и Энгельса.

Недавний опрос общественного мнения показал, что лишь 57% населения современной России смогли заявить, что они «определённо знают, кто такой Карл Маркс». 35% предпочли более осторожную формулировку: «Приходилось слышать это имя». Лишь 32% опрошенных согласились с тем, что Маркс был учёным, философом, экономистом, автором книг. В то же время 46% опрошенных заявили: «Нам непонятно, что такое марксизм и в чём состоят его ключевые идеи».

Знания о марксизме вытесняются лживыми сочинениями о Марксе, его жизни и деятельности. Многие авторы уверяют пользователей интернета в том, что Маркс не знал ничего о России, третировал её и ненавидел нашу страну. Разумеется, эти сочинители не ссылаются на активную переписку Маркса с русскими последователями его учения. Они не вспоминают о том, что весной 1870 года Маркс стал секретарём-корреспондентом I Интернационала для России. Обращая пристальное внимание на общественные процессы в нашей стране, Маркс вместе с Энгельсом в своём предисловии ко второму изданию «Манифеста Коммунистической партии» (1882 г.) называли Россию передовым отрядом революционного движения в Европе.

Распространяется и сочинение о происхождении марксизма под названием «Красная симфония». Оно появилось на свет в 1968 году, когда мировая буржуазия была встревожена ростом популярности работ Маркса среди взбунтовавшейся студенческой молодёжи. В нашей же стране эта публикация стала распространяться в дни крушения СССР. В «Красной симфонии» утверждается, что Маркс и Энгельс писали свои труды по заданию финансовой буржуазии с целью дискредитировать промышленные круги капиталистов. Появление же социалистического, а затем коммунистического движения было якобы вызвано желанием финансовых кругов подорвать влияние промышленного капитала.

Эту «тайну» будто бы поведал следователю НКВД Христиан Раковский, один из подсудимых процесса по делу «антисоветского право-троцкистского блока» в марте 1938 года. Авторы издания утверждают, что беседа следователя с Раковским почему-то шла на французском языке, а поэтому на неё был приглашён переводчик. Обрабатывая записанный на плёнку текст беседы, переводчик якобы сумел снять копию для себя, а затем носил с собой этот сенсационный материал и даже захватил его на Ленинградский фронт, где он, будучи офицером, сражался во время Великой Отечественной войны. Когда бывший переводчик был убит, немецкие солдаты обнаружили в его шинели текст, который был обнародован почему-то лишь в Аргентине в 1968 году. Бредовое сочинение «Красная симфония» выдаётся ныне как документ, «разоблачающий» марксизм.

Автор одного из имеющихся в интернете вздорных сочинений пишет о Марксе: «При жизни этот скромный немецкий философ был известен лишь в узких кругах социалистически настроенной интеллигенции». И это сказано о соавторе программного документа «Союза коммунистов» и руководителе Кёльнского рабочего союза в ходе европейской революции 1848 года, а затем основателе и вожде Международного товарищества рабочих (I Интернационала), объединявшего сотни тысяч трудящихся стран Европы и Северной Америки!

Отсутствие подлинных сведений о Марксе способствует тому, что, по данным опроса общественного мнения, лишь 11% населения России связывают имя Маркса с революционным движением. Лишь 26% опрошенных знают о роли Маркса в создании политической идеологии.

Правда о Марксе подменяется словесной трескотнёй, лишённой здравого смысла. В процитированной интернетовской справке о Марксе сказано: «Советские вожди сотворили из него идола и заставили капиталистов внимательно изучить коммунизм, предсказанный бородатым пророком. Акулы бизнеса сделали правильные выводы из его учения, поделившись с рабочими прибылью. Кроме того, в цивилизованных странах полностью ликвидирован пролетариат. Даже самый малообеспеченный гражданин США и стран Евросоюза живёт намного лучше, чем любой зажиточный человек из стран третьего мира. Грязное производство перенесено в Азию, и здесь марксизм находит верных сторонников. Таким образом, Карл Маркс всё же оказал влияние на исторический процесс, хотя и не так, как он предрекал». Этот малограмотный трёп выдаётся за достоверную информацию о научном коммунизме, его создателе и их значении для мировой истории.

200-летие со дня рождения Карла Маркса даёт возможность активно распространять правду о нём и его учении, убедить миллионы людей обратиться к трудам Маркса, его жизни и деятельности. В авангарде этих усилий должны стоять коммунисты. Но для того чтобы донести правду о Марксе и марксизме, коммунисты должны сами совершенствоваться в знании и правильном понимании этой теории.

Как-то французский философ Дени Дидро поставил вопрос: «Будем богатыми или будем казаться богатыми?» Богатства же могут быть интеллектуальными. Однако порой случается, что современному человеку с аттестатами и дипломами, подтверждающими окончание им различных учебных заведений и даже защиту различных диссертаций, лишь кажется, что он на самом деле вооружён теми знаниями, которые должен был приобрести в ходе своей учёбы и последующей трудовой деятельности. Поэтому коммунисты обязаны не ограничиваться поверхностным знакомством с трудами основоположника научного коммунизма.

Нельзя овладеть марксистской философией, диалектическим и историческим материализмом, экономическим учением марксизма, теорией научного коммунизма, не ознакомившись с главными трудами Карла Маркса. Для того чтобы знакомство с ними было глубоким, не следует ограничиваться одноразовым прочтением. Размышляя о том, как «воспитать в духе марксизма-ленинизма» коммунистов, которые «не имеют достаточного марксистского воспитания», Сталин писал: «Я думаю, что систематическое повторение так называемых «общеизвестных» истин, терпеливое их разъяснение является одним из лучших средств марксистского воспитания этих товарищей».

О том, что изучением трудов Маркса Сталин занимался постоянно, свидетельствуют те указания, которые 29 мая 1925 года он направил своим помощникам для подготовки своей домашней библиотеки: «Мой совет (и просьба). Склассифицировать книги не по авторам, а по вопросам». Сталин выделил 30 таких вопросов. Однако труды Маркса, а также Энгельса и Ленина Сталин выделил отдельно. В личной его библиотеке хранились все наиболее значимые труды Маркса, изданные в советское время.

Известно, что в спальне на сталинской даче в Кунцеве имелся книжный шкаф, к содержимому которого Сталин обращался, когда оставался один. На полках шкафа стояли стенографические отчёты съездов партии, некоторые работы Каутского на немецком языке, а также сочинения Маркса, Энгельса, Ленина.

Отношение Сталина к наследию основоположников научного коммунизма — хороший пример для всех нас. Путь к изучению трудов Маркса может начаться со знакомства с его биографией. Кстати, тот же интернет, который содержит немало вздорных сочинений о Марксе и марксизме, может предложить полновесные биографии основоположника научного коммунизма. Среди них можно найти и фундаментальный труд «Карл Маркс. Биография», изданный в «Политиздате» в 1968 году. Помимо жизнеописания, данная книга, написанная коллективом авторов Института марксизма-ленинизма, содержит очерки, посвящённые наиболее значительным работам Карла Маркса. На 60 страницах отдельной главы разобран главный труд Маркса — «Капитал».

Читатели этой, а также многих других серьёзных биографий Маркса узнают о его революционной деятельности, его дружбе и сотрудничестве с Фридрихом Энгельсом и другими руководителями коммунистического и социалистического движения. Они могут узнать и о семье Маркса, в частности, о его отце. Так что если бы Маркс жил в России, то его звали бы Карл Генрихович.

P.S.
В свое время, обучаясь в ХИЭИ, мне пришлось с моими друзъями сдавать зачет по философии марксизма-ленинизма. Поскольку мы были заядлыми преферансистами, игравшими по ночам (включая всю ночь), то мы вообще не ходили на лекции по этой философии и ей подобным наукам. Когда мы вошли в аудиторию для сдачи зачета, то навстречу нам поднялся солидный мужчина и предложил нам сдавать зачет, продиктовав по три вопроса по теме зачета. Помню, как мы пыхтели и списывали ответы из подручного материала. Но потом был полный ужас ... и всеобщий хохот. Оказалось, что наш "преподаватель" был шутником студентом-заочником. Что касается политической экономии, то по капитализму лекции нам читал Артем Борисович Тененбаум и благодаря ему я прекрасно понял этот предмет. Потом, лет через 12 я сдавал ему кандидатский экзамен по политэкономии, так он очень удивился моим обширным знаниям, особенно моим знаниям тонкостей содержания XXII Ленинского сборника и т.п. Просто у меня на работе в НИИ было много свободного времени и я его использовал для изучения Маркса, надеясь применить его теорию для прогнозирования спроса народного хозяяйства СССР в черных металлах. А вот с политэкономией социализма не повезло. Лекции читал какой-то сверчек, и я не помню ни его имени, ни содержания лекций.

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Ср дек 23, 2020 12:24 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Сегодня пытался найти работу Карла Родбертуса:
Родбертус, К. К познанию нашего государственно-хозяйственного строя. Перевод Н. Поспеловой под редакцией и с предисловием В. Серебрякова. Л., 1936.

Пока не удалось. Зато скачал следующие работы:

https://cloud.mail.ru/public/PYKu/tqynKAtZx
М.: Директмедиа Паблишинг, 2008. – 433 с. Воспроизводится по изданию: Родбертус К. Экономические сочинения. – С пред. И.С. Плотникова. – Л.: Соцэкгиз, 1936
Родбертус-Ягецов Карл Иоганн (1805-1875) – немецкий экономист, автор сочинений по вопросам земельной ренты и прибыли, один из основоположников теории "государственного социализма", выразитель интересов обуржуазившегося прусского дворянства. Основные принципы экономической теории Родбертуса заключались в следующем: 1) установление нормального рабочего дня и нормального в каждом производстве дневного урока, а затем расценка всех продуктов по количеству нормального рабочего времени; 2) установление особого трудового денежного знака, удостоверяющего количество исполненного нормального труда, и 3) устройство общественных магазинов, где эти трудовые деньги разменивались бы на продукты соответственно трудовой стоимости последних.

https://cloud.mail.ru/public/EKPV/C2gsz93iB

Зибер Николай Иванович
Карл Родбертус-Ягецов и его экономические исследования: Теория
государственного социализма. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ»,
2012. — 176 с. (Размышляя о марксизме.)
Предлагаемая читателю книга содержит избранные статьи известного российского экономиста Н. И. Зибера (1844-1888). Центральное место в книге занимает работа, посвященная анализу экономических исследований немецкого ученого Карла Родбертуса-Ягецова — одного из основоположников теории государственного социализма, автора сочинений по вопросам земельной ренты и прибыли. В книге также представлены работы «Несколько замечаний по поводу статьи Ю. Жуковского „Карл Маркс и его книга о капитале“» и «Б. Чичерин contra К. Маркс (Критика критики)».
Книга рекомендуется экономистам, политологам, социологам, философам, а также всем заинтересованным читателям.
СПРАВКА: Зибер Николай Иванович [10(22).3.1844, Судак, - 28.4(10.5).1888, Ялта], русский экономист, один из первых популяризаторов и защитников экономического учения К. Маркса в России. Окончил юридический факультет Киевского университета (1866). Был мировым посредником в Волынской губернии. Магистр политической экономии с 1871. профессор кафедры политической экономии и статистики Киевского университета (1873-75). В 1875 вышел в отставку и вскоре уехал за границу (Швейцария, Англия). В Лондоне встречался с К. Марксом и Ф. Энгельсом (1881), был тесно связан с прогрессивной общественностью России. Сотрудничал в журнале "Знание", "Слово" (1876-78), в которых опубликовал цикл статей под названием "Экономическая теория Маркса" (изложение 1-го т. "Капитала"). В 1885 издал свой основной труд "Давид Рикардо и Карл Маркс в их общественно-экономических исследованиях", написанный на основании его диссертации 1871. К этой работе примыкает цикл статей З., направленных против Ю. Г. Жуковского, Б. Н. Чичерина, пытавшихся критиковать Маркса. З. подвергал критике экономические концепции народников, в частности В. П. Воронцова(В. В.). Однако революционная сущность марксизма осталась чуждой З. Он не понимал исторической роли пролетариата, неизбежности пролетарской революции. Из др. работ З. выделяются "Очерки первобытной экономической культуры" (1883). Труды З. оказали влияние на Г. В. Плеханова, Д. Благоева, Н. Е. Федосеева и др.

Соч.: Избр. экономические произведения, т. 1-2, М., 1959.

Лит.: Маркс К. и ЭнгельсФ., Соч., 2 изд., т. 23, с. 12-22; Ленин В. И., К характеристике экономического романтизма, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 2, с. 156, 168, 172, 179-81; Реуэль А. Л., Русская экономическая мысль 60-70 гг. XIX в. и марксизм, М., 1956; История русской экономической мысли, т. 2, ч. 2, М., 1960.


Вообще, в Большой российской энциклопедии о Родбертусе сказано маловато:
РОДБЕРТУС-ЯГЕЦОВ (Rodbertus-Jagetzow) Карл Иоганн (12.8.1805, Грайфсвальд – 6.12.1875, Ягецов), нем. экономист. Получил юридич. образование в Гёттингенском и Берлинском ун-тах. Автор работ по вопросам земельной ренты и прибыли, выступил с идеей прус. «государственного социализма». Отвергая классовую борьбу, он признавал решение социальных проблем путём реформ государства. Р.-Я. полагал, что в качестве непосредственной меры стоимости может выступить (при условии эквивалентного обмена) труд. В этой связи он предлагал «конституировать» стоимость товаров путем её законодат. выражения непосредственно в рабочем времени, что должно быть дополнено выпуском т. н. рабочих денег. Прибавочный продукт он называл рентой, которая, по его мнению, распадается на прибыль и земельную ренту.

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Сб дек 26, 2020 5:21 pm 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Преобразование стоимости в цену

Несмотря на разногласия между экономическими теориями, они, как правило, соглашаются с тем, что цена производства товара равна цене материальных затрат плюс вознаграждение тех, кто имеет претензии на часть стоимости указанной продукции. Эта вторая часть делится на начисление заработной платы и на доходы акционеров: прибыль, рента, процент и т. д.

Но какой независимый переменный фактор экономики определяет цены? В неоклассической экономике определяющим фактором является «рынок», то есть субъективные потребности и предпочтения потребителя. Эти потребности и предпочтения определяют цены на конечные товары, а они, в свою очередь, определяют затраты на заработную плату и уровень прибыли. Соответственно, цены выполняют функцию измерения спроса на рынке и возникают через обмен между конкурентоспособными трейдерами.

Марксистская теория стоимости, напротив, отдает определение цен производственной стороне экономики. Издержки производства или себестоимость — это шаг в переходе от стоимости к рыночной цене. Себестоимость продукта состоит из затрат на «постоянный» капитал (сырье, машины, здания и т. д.) и «переменный» капитал (т. е. заработная плата). В дополнение к себестоимости рыночная цена должна покрывать, по крайней мере, среднюю норму прибыли. Это связано с тем, что товары необходимо производить и воспроизводить постоянно, и если капиталисты не восстанавливают себестоимость производства плюс прибыль при их продаже, производство останавливается. Поэтому в марксистской экономике рыночная цена отражает издержки производства.

Как мы измеряем издержки производства, то есть затраты, необходимые для производства товара? Мы не можем использовать цены в целом для измерения затрат, поскольку цены — это то, что в первую очередь мы пытаемся объяснить. Однако одна вещь является общей для любого товара: человеческий труд. Все рыночные цены в капиталистической экономике в конечном итоге связаны с объемом потребления рабочей силы. То, что Маркс называл «живым трудом» или рабочей силой, не является обычным товаром. Его цена — заработная плата — определяется не только издержками воспроизводства (потребностями рабочего: продуктами питания, жильем, образованием и т. д.), но и столкновением политических интересов — классовой борьбой, отражающей соотношение сил между классами и группами в обществе. Таким образом, в то время как спрос и предложение являются надстроечными элементами, базисным фактором, лежащим в основе рыночной цены, является себестоимость производства, а вместе с ней — и цена рабочей силы.

Для Маркса цены на стандартные товары определяются их стоимостью. Соревнуясь с конкурентами в соотношении долей прибыли, фирмы должны сократить рабочее время, необходимое для производства товаров, внедряя новейшие технологии. Конкуренция внутри экономического сектора приводит к формированию стандартных цен на стандартные товары, тогда как конкуренция между секторами приводит к присвоению средней нормы прибыли стандартными производителями в каждом из них. Добавленная к издержкам производства эта средняя норма прибыли порождает цену производства как «модифицированную» рыночную стоимость [8].

Однако цена производства конкретного товара не совпадает с его стоимостью, хотя совокупная цена всех товаров равна их совокупной стоимости*. Работники в разных фирмах получают одинаковую заработную плату и работают в одни и те же часы каждый день, создавая одинаковые суммы прибавочной стоимости, то есть разницу между временем, которое работник тратит на воспроизводство своей собственной рабочей силы, и общим временем, которое они заняты. Таким образом, мы могли бы ожидать, что более трудоемкие фирмы создадут наибольшую прибавочную стоимость и, следовательно, получат самые высокие показатели прибыли. Вместе с тем движение капитала между фирмами и промышленными секторами и обусловленные этим изменения в спросе и предложении делают так, что уровни цен в конечном счете определяются в той точке, в которой норма прибыли одинакова во всех отраслях.

Поскольку капитал выводится из отраслей с низкими нормами прибыли и инвестируется в отрасли с более высокими нормами, объем производства (предложение) в первой из них снижается, а цены растут выше фактических сумм стоимости и прибавочной стоимости, производимой конкретной отраслью, и наоборот. Таким образом, капиталы с различным органическим составом (соотношение между постоянным и переменным капиталом) в конечном счете продают товары по средним ценам, а прибавочная стоимость распределяется более или менее равномерно по отраслям производства в соответствии с общим авансированным капиталом (постоянным и переменным) [9]. Средняя норма прибыли формируется за счет непрерывного поиска конкурирующими капиталами более высоких прибылей и бегства капитала из промышленных секторов, которые производят товары с высоким или низким спросом. В целом, когда один товар продается меньше своей стоимости, происходит соответствующая продажа другого товара больше его стоимости.

Именно через их трансформацию в рыночные цены стоимость и прибавочная стоимость распределяются между капиталистами внутри секторов и между ними. Неравномерное распределение стоимости происходит из-за высокого/низкого органического и стоимостного строения капитала, ренты, добываемой как за счет монополии, так и монопсонии, относительно высокой производительности и тенденции к выравниванию норм прибыли. Это происходит между капиталом и трудом через соответствующие доли — прибыль и заработную плату каждый получает в результате расстановки классовых сил в данный момент. Важно отметить, что это же происходит между странами из-за различий между национальной рыночной ценой рабочей силы (заработной платой) и рыночной ценой тех товаров, которые потребляет рабочая сила (продуктовая корзина).

Сноски
8. Howard Nicholas, «Marx's Theory of Price and Its Modern Rivals" (New York: Palgrave Macmillan, 2011), 30, 39−40.

9. Маркс по-разному относится к техническому строению капитала, стоимости или цене и органическому составу капитала. Он пишет: «Я называю стоимостное строение капитала, — поскольку оно определяется его техническим строением и отражает в себе изменения технического строения, — органическим строением капитала». Однако, как написал Павел Зарембка стоимость рабочей силы (переменный капитал)" может меняться без каких-либо изменений в техническом составе из-за обстоятельств, в которых сами работники могут получать больше или меньше, производя с той же технологией". См.: Paul Zarembka, «Materialized Composition of Capital and its Stability in the United States: Findings Stimulated by Paitaridis and Tsoulfidis (2012),» Review of Radical Political Economics 47, no. 1 (2015): 106−11. Для Маркса, поскольку капитал (мертвый труд) накапливается и все чаще используется по отношению к живому труду, органическое строение капитала увеличивается, а норма прибыли имеет тенденцию к падению.

Цитата из опубликованной статьи: Зак Коуп, Торкил Лауэсен. Империализм и трансформация стоимости в цену.

Источник: Lauesen T., Cope Z. (2015). Imperialism and the Transformation of Values into Prices. Monthly review 67 (3) (July-August)


* Западная экономическая мысль еще не освободилась от ошибочной трактовки постулата Маркса "совокупная цена всех товаров равна их совокупной стоимости". Внимательное чтение "Капитала" показывает, что под "всеми товарами" Маркс понимал "все конечные товары", совокупная стоимость которых равна всей начисленной заработной плате плюс все совокупные доходы акционеров: прибыль, рента процент и т. д.

В.К.

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ РЕШЕНА?
СообщениеДобавлено: Вс дек 27, 2020 11:33 am 
Не в сети
Вычислитель
Вычислитель
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Чт июн 01, 2006 3:57 pm
Сообщения: 10433
Откуда: ХАРЬКОВ
Здравствуйте, Григорий Сергеевич.

Я сегодня проснулся в 6 часов утра (по местному времени), скачал и перевел на русский статью Пола Зарембки "Материализованный состав капитала и его стабильность в Соединенных Штатах Америки: результаты, стимулируемые Пайтаридисом и Цульфидисом (2012)". См. https://cloud.mail.ru/public/xX8j/pKm4gwERy

Статья интересна тем, что показывает усилия западных экономистов, направленные на изучение подлинного смысла фундаментальных понятий Капитала Маркса. Я этим тоже занимался много-много лет тому назад и понимаю, о чем они пишут сейчас.

Замечу, что они до сих пор не понимают, что такое органическое строение капитала и чем оно отличается от стоимостного строения. Стоимостное строение - это отношение C/V в текущих ценах, а органическое строение - в неизменных (базовых) ценах - стоимостных ценах или в ценах производства. Только в этом случае органическое строение капитала более или менее точно отражает изменение технического строения капитала. Само же техническое строение - это отношение физических количеств товаров, включая носителей рабочей силы (в форме зарплаты или количества рабочих мест), образующих постоянный и переменный капиталы.
Маркс все это интуитивно понимал, но, очевидно, не до конца. Все дело в том, что его положение о роли среднего органического строения капитала не оправдывается, если за основу взять расширенную модель Маркса, состоящую из сфер I--V. То, что Маркс рассмотрел в 3 томе "Капитала", - это частный случай, правда, подтверждаемый расчетами. Однако Маркс вовсе не стремился все всем растолковать, так как оставил свои рукописи незавершенными. Ортодоксальные критики Маркса ищут блох в "Капитале" и, представьте себе, находят их (!), выплескивая затем из ванны вместе с водой и "ребенка". А ребенок этот, ни много ни мало, революционное учение о неизбежности перехода от капитализма к социализму. Но это уже другая тема.

С уважением и пожеланием
Вам здоровья и преодоления
жизненных невзгод,
Валерий

P.S. Статья Оржеха и Гролла (1989) здесь: https://cloud.mail.ru/public/zGgH/DYcYmjqyQ

Статья Шейха (1987) здесь: https://cloud.mail.ru/public/Vrpn/3HfbxCuJZ

Статья Симона Мохуна здесь: https://cloud.mail.ru/public/PCkW/uczWEnmaf

_________________
Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости.
Джордж Бернард Шоу


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 3581 ]  На страницу Пред.  1 ... 193, 194, 195, 196, 197, 198, 199 ... 239  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа [ Летнее время ]


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 49


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
cron






Powered by phpBB2
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
Русская поддержка phpBB